Комплекс Лилит: Темная сторона материнства

Мой опыт психотерапевта убеждает меня, что развитие эдиповых невротических конфликтов связано с защитой от угрожающих аспектов психики, вызванных ранним отвержением и обесцениванием. Все терапии, которые долго и интенсивно занимаются выявлением бесконечных человеческих осложнений и находящихся на первом плане невротических кризисов и обид, создают риск «культивации» последствий бед раннего детства, чтобы скрыть принципиальную причину неуверенности в жизни. Я согласен, во многих случаях паника раннего возраста так и не может быть обнаружена, так как психотерапевтической сессии или удерживающей силы психотерапевта и социальной среды недостаточно для того, чтобы осознать и эмоционально проработать невообразимые ужасы раннего этапа развития. Во всяком случае кушетка, как правило, не место, где с доброжелательным терапевтом могут быть обнаружены и проработаны убийственная ярость, глубочайшая ненависть, острая боль, гнетущее отвращение. Ранние аффекты и стремления являются настолько сильными, что необходимо создавать другие условия для терапии, что мы и пытаемся реализовать в аналитической телесной терапии с группой «материнского тела» в постоянном защищенном месте. Клинический опыт, который мы можем получить на этой сессии, указывает на то, что дети с ранним дефицитом матери, то есть с нарциссической травмой, все еще пытаются получить любовь матери всеми возможными способами, так как недостаток любви угрожает их выживанию.

У мальчика сексуализация отношений часто является попыткой «обладать» матерью, у девочки же – хоть что-то получить от отца в качестве компенсации. Пробуждающийся интерес к гениталиям, увеличивающаяся осведомленность о половой жизни родителей вместе с фантазиями дают надежду найти в сексуальности тайну любви и возможность ее высвобождения. Мы не можем согласиться, что так называемая «эдипальность» является нормальной фазой психологического развития, в которой сын страстно жаждет мать и хочет избавиться от отца. В любом случае в основе таких желаний лежат «ранние нарушения». Тогда в эдиповом комплексе должен компенсироваться дефицит матери в раннем возрасте, что, конечно же, недостижимо, но гарантируется сильная фиксация на матери и замещающие конфликты, которые, правда, могут давать некоторое душевное равновесие. Миф об Эдипе описывает последствия родительской вины: если они не хотят принимать своего ребенка, отец и сын втягиваются в смертельный, провоцируемый отцом конфликт – символ воинственной власти между мужчинами, а мать и сын вступают в непозволительный брак – что может знать только мать – символ несчастливых и разрушительных партнерских отношений. И то и другое является следствием ненависти и трудностей идентичности, вытекающих из трагедии раннего детства (см. также: Maaz, 1998).

А вот комплекс Лилит символизирует, прежде всего, мужскую и женскую незрелость, которая является следствием ранней неудовлетворенной потребности в матери. «Адам» и «Ева» передают свою родительскую незрелость детям, поскольку в большей степени ожидают от них удовлетворения своих собственных потребностей, не умея воспринимать и по возможности удовлетворять желания своих детей. Комплекс Лилит делает женщин лживыми матерями, которые разыгрывают перед детьми больше любви, чем могут дать на самом деле. Так и не познав в свое время, что такое безусловная материнская любовь, за свои напряженные старания они бессознательно хотят быть вознаграждены хотя бы своими детьми, любовь которых они эксплуатируют, что ведет к «отравлению материнством».

Мужчины в комплексе Лилит остаются привязанными к матери, инфантильными юношами и впоследствии становятся фрустрированными, избегающими своих детей отцами, потому что с ревностью и обидой реагируют на отношение своих жен к детям, даже если чувство материнства воспринимается ими только как неудовлетворительное и натянутое. Таким образом, мужчины оказываются несостоятельными в функции отца и становятся дополнительной обузой для своих и без того уже чрезмерно нагруженных жен.

Женщина, отрицающая Лилит и живущая как Ева, своим бессознательным отречением и своей урезанной однобокой женственностью обязательно причинит вред своему ребенку. Это объясняет высокую частотность нарциссических личностных расстройств у многих людей, так что мы имеем основание для объяснения растущей опасности нарциссической патологии общества, которая набирает обороты. Того общества, которое вынуждено создавать все больше вторичных нарциссических источников удовлетворения и таким образом способствует деструктивному характеру мании индивидуального и массово-психологического уровня.

Мужчина, который отрицает Лилит и живет как Адам, неизбежно видит в своем ребенке соперника за благосклонность матери. Поэтому он будет запугивать ребенка и злоупотреблять им. Его ярость от разочарования направляется в адрес партнерши, он бежит к проституткам, в алкоголь, работу или борьбу за власть.