Комплекс Мечта

На первый взгляд в квартире пронёсся ураган. Разбросанные бутылки, грязный пол со следами рвоты. Напоминают мне о вечеринках, что устраивали по молодости мои друзья. Сколько всего произошло за это время, сколько воды утекло. Аккуратно переступая через застывшую рвоту, я впервые пожалел, что у меня нет противогаза, но пахнет всё равно лучше, чем десяток тел, что уже начали подгнивать. На кухне сидит женщина, которая уже не первый час плачет и пьёт водку, стоящую на столе. Я этому давно перестал удивляться. Спальные районы, как капканы, хватают, и ты никуда не денешься, пока не отгрызёшь лень и самобичевание. Напротив стоял знакомый человек, но я ничего о нём не знал. Даже его псевдоним был прост и располагал к себе. Станислав Михайлович, добрый дядя с умными глазами. Один из немногих, кто может вызвать во мне чувство неподдельного ужаса. Он с любопытством изучает клочок бумаги, периодически пытаясь подбодрить женщину.

– Будьте уверены, Наталья Сергеевна, мы во всём разберёмся, комплекс вас не бросит, – он успокаивающе погладил плечо женщины, угостил её сигаретой и поманил меня за собой, выходя в коридор.

Без лишних слов мы прошли в зал, где, видимо, был эпицентр гулянки. Запах перегара и кальяна точно придётся выветривать из квартиры минимум неделю. Переступая через бутылки, разбросанные одноразовые тарелки с закусками, он вышел на балкон, откуда открывался вид на лесные массивы и объект С-7, на котором из-за одного идиота летом произошла авария. Мало того что он пристрелил старшего научного сотрудника по проекту Memorative faculty-3, так ещё и саботировал объект. Чтобы спасти комплекс, пришлось осуществлять аварийный перевод газа на объект С-7. Итог – сорок три инфицированных и полная консервация объекта С-7. Во всяком случае так было написано в рапорте.

– Лейтенант, вы уже ознакомились с ситуацией? – Станислав Михайлович достал золотой портсигар и теперь меланхолично стучал им по подоконнику, разглядывая огни объекта С-7. Сейчас там работают оперативники, устраняя следы и подготавливая объект к повторной консервации.

– Поверхностно, в шифре сказано о проникновении на объект посторонних лиц.

Ответ, кажется, удовлетворил Станислава Михайловича.

– Да, ты совершенно прав, и капитан Смойлов лично ответит за просчёт, – Станислав Михайлович издал звук, чем-то напоминающий смех, и выудил сигарету из портсигара с эмблемой совы. Годы не щадят начальника станции «Грех», ведь ещё год назад он отмахивался от табака, как от прокажённого.

– Если разрешите… – сделав паузу, я подождал одобрительного кивка и продолжил: – Капитан Смойлов – хороший сотрудник, но серьёзная ошибка непозволительна для людей его ранга. Поручите мне повторную консервацию объекта, и я вас не подведу.

– Похвальное рвение, лейтенант, похвальное, – Станислав Михайлович расплылся в улыбке, выпуская кольцо дыма в сторону объекта С-7, которое сразу порвали капли дождя. – Этим уже занимается группа зачистки, вы мне нужны для более деликатной ситуации.

Будь моя воля, сравнял бы с землей этот объект и точка. Выброс был такой силы, что вещество осело в стенах здания на годы. Станислав Михайлович поправил костюм, который не менялся за всё время моей службы, и передал мне клочок бумаги. Меня не покидало чувство, что это своего рода проверка. На клочке кривым подчерком кто-то написал еле разборчивый текст, который местами повторялся, будто писавший делал это намеренно.

«Если двигаться прямо, всегда можно найти выход. Он разговаривал со мной лишь во снах, а теперь я его вижу постоянно. В этом виновато здание или это знак из другого мира? В этом виновато здание. Мне трудно ответить, но после того как мы вошли через подземный тоннель, моя жизнь изменилась. Даже не верится, что эта реальность – всего лишь вспышка воспалённого разума, но я никак не могу выйти из неё. Вспышка воспалённого разума. Меня преследует моё прошлое, настоящее и будущее. Какие моменты из жизни действительно произошли, а какие происходят сейчас? Какие? Голова будто пустая коробка, в которой проигрывается один и тот же момент. Момент, что не может завершиться. В этом здании я потеряла себя, и есть лишь один выход».

После этого текста слово «здание» написали ещё тридцать раз. Судя по типу записки, на объект проник посторонний и совершенно свихнулся. Таких людей мне приходилось видеть. Потерянные во времени и воспоминаниях.

– Как давно произошло проникновение? – передавая бумагу обратно одной рукой, второй я потянулся до пачки сигарет, раздумывая о написанном. Такое чувство, будто каждый человек, доходя до безумия, пытается спастись от него, перенося всё на бумагу.

– Приблизительно в двенадцать часов ночи четыре человека проникли на объект через тоннель технической службы. Трое были обнаружены мертвыми на С-7.

– Камеры? Охрана? Разве в протокол консервации объекта не входит установка сигнализации и охранной гарнитуры? С момента аварии уже прошло больше трех месяцев, такая халатность меня огорчает, – помедлив, я задал ещё один вопрос. – А где четвертый человек?