Комплекс полноценности

– Григорий, тебе же за руль надо… причем боевого драндулёта.

Забубенный оторвался от недопитой бутылки и вышвырнул ее в раскрытый люк. Бутылка рассыпалась на мелкие осколки, ударившись о камень. После этого первый пилот медленно повернулся к Антону и вперил в него мутный страдальческий взгляд.

– У меня стресс, понимаешь, – тихо проговорил Григорий. – Мне нужен психоа… то есть психоте… Короче, его искать некогда, вот я и выпил.

– А мне что делать? – глухо спросил Антон. – Посмотри!

И он протянул прямо к носу Забубенного свою руку, на которой ярко горели индикаторы «Анализатора Сущности». Экран степени удовлетворенности жизнью показывал «минус 300 %».

Антон взорвался:

– Мне самому выть хочется от этого автоответчика. И многим на этой планете тоже. Но у них нет супероружия против X, а у нас есть! И если мы с тобой не выдюжим, тогда и всем хана. Лучше сразу вызывать армаран на подмогу и заблокировать всю планету с носителями для принудительного лечения. У тебя гордость есть? Ты что водку жрешь, когда драться надо?!

Забубенный хмуро уткнулся взглядом в панель приборов.

– Ладно, не плачь, Гриша, мы победим. Ты же все-таки главный механик Земли, не забывай. Считай, что тебе ее починить надо, а мы с тобой вылетаем на вызов, будто у кого-то батарею прорвало или мотор в машине поломался на дальнем кордоне. Что-то типа «скорой помощи».

Григорий медленно выпрямил спину.

– Ну, как ты? – спросил Антон осторожно. – К боевому вылету готов?

– Готов, – выдохнул перегаром главный механик.

– Ну, вот и молодец! К счастью, у нас есть автопилот. А ты по дороге протрезвеешь. Да еще армаранские приборы, что за тобой следят, помогут снять похмелье. Только вот пустые бутылки разбрасывать нехорошо. Мало ли кто наступит на битое стекло.

Григорий с виноватым видом включил генератор трансформации, и россыпь битого стекла на пустыре превратилась в обычную лужу.

– Давай, врубай двигатели! – мягко поторопил Гризов. – Дело не ждет.

Успокоившись, Забубенный обнял теплой ладонью прозрачный пульт и нажал кнопку «Вкл». С громким чавканьем люки захлопнулись, плоскости втянулись внутрь, а кабина приобрела боковой обзор. «Драндулёт-1» ожил. Машина засветилась красно-желто-зелеными огоньками каплевидных приборов, которые тотчас бесшумно опустились на уровень глаз драндулётчиков.

– Протяжка один, протяжка два, – скомандовал сам себе Забубенный и наклонил джойстик.

Драндулёт бесшумно оторвался от земли, резко взмыв под облака. На этот раз Антон не почувствовал никаких перегрузок при взлете. Видно, главный механик установил, наконец, армаранский блок «ЗПВП». После набора необходимой высоты корабль выровнялся параллельно земле и слегка замедлил скорость.

– Куда летим, начальник? – дыхнул перегаром на второго пилота Забубенный.

Антон поднял глаза к мерцавшему над самой головой шару и сказал:

– Слушай меня, карта. Первая цель полета: запрос три тысячи тридцать один, вызванный скоплениями вируса X в Москве, материализованными в виде папарацци и бульварных журналистов. Выявить местонахождение неизлечимых, локализовать и доставить нас туда. Вторая цель: запрос пять тысяч девятьсот девяносто девять. Владелец бойцовских собак. Выявить их местонахождение и проложить курс. Остальное: по ходу дела.

Умная инопланетная карта померцала несколько секунд, и металлический голос виртуального диспетчера ответил:

– Запрос три тысячи тридцать один. Курс проложен. Цель – Останкинская телебашня. Суть: пресс-конференция и презентация нового поп-проекта «Барбариски» перед гастрольным туром «Фанера над Парижем» по клубным борделям Франции. Присутствует тридцать восемь папарацци и шестеро бульварных журналистов.

– Запрос пять тысяч девятьсот девяносто девять. Курс проложен. Цель – загородная вилла директора швейной фабрики «Красная пить» в Тюменской области, поселок Кошуки. Присутствует: Один директор. Одна жена. Три трупа любовников. Тридцать охранников. Семь собак. Из них: три ротвейлера, два добермана, два мастино неаполитано. Остальное: по ходу дела.

– Молодец, – похвалил Антон армаранскую карту, – включай автопилот и вези нас быстрее к башне.

Григорий при этих словах расслабился и стал смотреть на облака, которые замелькали вокруг все быстрее. Вскоре крыши родного Питера остались далеко позади. Городские кварталы превратилась в поля и поделились на распаханные квадратики, пересеченные дорогами. Облака неожиданно закончились и в ярко-голубом небе засверкало солнце.