Коллективу, внимательно наблюдающему за происходящим, поплохело. Всем, кроме тех, кто был из новеньких. Видимо, они к сюрпризам от капитана были привычные, ну, либо просто действительно смотрели, что им подсунули в качестве трудового договора. Калири же и вовсе было на все начхать, он с самым зловещим видом крался к своей долгожданной жертве. И похоже, Пакий был настроен дорого продавать собственную память. Уволенный преподаватель давно перестал пятиться и занял наиболее сбалансированную позицию и, сохраняя верность себе, гаденько так сообщил:
– Да что ты мне сделаешь, Калири? Тебя девчонка отмутузила!
Дальнейшие события мне увидеть было не суждено, поскольку меня грубо схватили за шкирку и выволокли в коридор. Учитывая, что эвакуировать из потенциального места драки меня взялся сам Табурет, дергаться и вырываться даже не стала, покорно перебирая ногами. Коридором дарх не удовлетворился, продолжая тащить меня куда-то дальше. К моему удивлению, остановились мы возле класса зельеварения, где наконец-то мужчина отпустил мой несчастный пиджак. Отряхнувшись, будто взъерошенный воробей, и уже с каким-то внутренним смирением заметила:
– Вообще-то мне нужно было посмотреть мое новое расписание занятий.
– Держи, – Мурес достал из внутреннего карманы вчетверо сложенный лист и протянул мне.
С грандиозным скепсисом на лице я приняла листок и ожидая подвоха развернула. Однако ничего ужасного не случилось, это был действительно мой обновленный учебный план. К слову, весьма грамотно составленный, с хорошо распределенный нагрузкой и двумя выходными. Взгляд сам как-то зацепился за субботу:
– Я не пойду с вами ни на какой бал! – мое возмущение с гулким эхом разлетелось по пустому коридору, – вы что, ядовитых грибов объелись?!
– Это приказ, Сатор. И он не обсуждается, – хмыкнул этот гад, – У тебя даже будет боевая задача – защищать своего капитана от назойливых девиц.
– Пригласите с собой маму! – мое фырканье нелепо смешалось с попыткой это прорычать.
– Сатор, – осадили меня предупреждающе, – чем быстрее ты научишься без возражений выполнять приказы, тем раньше твоя жизнь станет значительно легче и приятнее.
– Где бы вы были, если бы я выполняла ваши приказы в доме Домео? – на моем лице возникла самая язвительная ухмылочка из возможных.
– В глубоком гномьем туннеле, Оника, – легко пожал плечами Табурет, – разведка туда периодически попадает. Это не так страшно, оттуда всегда можно найти выход, было бы желание. А вот где бы была ты со своим самоуправством, если бы я не прилетел?
Внимательного и такого пронзительного взгляда мужчины выдержать не смогла и отвела глаза. Если опустить кучу разных “но”, то за столом у Сущего Опа бы мне сидеть и вспоминать с ним свою жизнь. И тут, как не крути, Мурес прав: разведка признала бы задание провальным и начала разрабатывать следующее. А от меня остались бы бесполезные ошметки – про пушки я ведь даже в кристалл проговорить не успела, только бумаги найти и запихать их в декольте. Бессмысленная глупая смерть. Волей сущего Опа только и жива, достаточно было промолчать про запах, и тот шкаф стал бы мне гробом, как у древних, что хоронили трупы в деревянных ящиках.
– Почему вы не заключили со мной договор, как с остальными преподавателями? – уставилась на Табурета оценивающе.
Мужчина удовлетворившись моей реакцией улыбнулся в ответ:
– Ты читала договор с разведкой, на моей памяти, единственная, помимо Анфиса. А он раз в двадцать длиннее, чем список трудовых обязательств. Увидела бы пункт про “слезы”, подняла бы шум и перепугала весь преподавательский состав раньше времени. Хоть ты и так это сделала.
– Ну, нет! Этот прокол вы на меня не повесите, – рассерженной кошкой вновь зашипела я, – додумались же телепорт сделать, выходящий в коридор академии! Видимо, чтобы легче было знать, когда вас нет и с кем ушли!
– Отправляйтесь на занятие, госпожа Сатор, – признавать собственные ошибки дарх не собирался, – а я пойду проверю, жив ли вообще господин Пакий и сколько ему решил накапать “слез” щедрый на такое Викраш.
На этом Мурес развернулся и ушел в сторону деканата, предоставив собственную широкую спину в полное распоряжение моего сверлящего взгляда. От разговора осталось странное впечатление со вкусом утреннего яблочного пирожка.
Глава 8. Бал и старые шрамы.