Комплект

И еще. Перед тобой старший товарищ, командир. Вот и бери пример, «делай, как я». Лешка же ясно давал понять: спокойно, парень, не дергайся!

За столом без Сашеньки стало, по-моему, веселее. Напряжение ушло, что ли. А Вера слегка расстроилась: «Эх, смотрины сорвались». Ну да, смотритель слинял. Но — отряд не заметил потери бойца… Наташка прокомментировала в своем стиле: без постной рожи напротив ей шашлычок вкуснее показался.

Леша, правда, задумался и предположил: бравый лейтенант теперь, чего доброго, рапорт подаст о переводе куда-нибудь подальше от вертепа… скажем, на Кушку!.. По мне — скатертью дорожка…

Со стороны, чуть позже

Все течет, и кое-что меняется. Прошло время — не слишком много, три года всего.

К Веронике, уже наблюдающей первые шаги дочурки, заглянула соседка, тихоня Светлана. Жена старшего лейтенанта Александра, Лешкиного зама, да-да, того самого.

ДОСы все рядом, и забежать — не проблема. А от крайнего, где поселилась молодая семья, можно практически ни для кого незаметно выйти через лесок на шоссе, к автобусной остановке. Можно на рейсовый, на маршрутку, и попутка — не проблема. И через полчаса ты — в большом красивом городе, полном огней, ресторанов, кафе, баров и прочих искушений-развлечений…

— Вероничка, будь другом…

— Что, как обычно? Грим-камуфляж?

— Ну да, мой в наряде, до утра точно из бункера не вылезет. Все успею, в лучшем виде.

— Ох, подруга, гляди, не подцепи чего ненароком…

— Да ну, ты кого учишь? Я ж без резинки «здрассти» не скажу, если только по-французски… А не дай боже вдруг… Не бросишь в беде, сведешь с кем надо?..

— Ладно, не каркай. Но сдуру всяко бывает, так что головы-то не теряй.

— Верочка, ну ты же никому?..

— Обижаешь, мать…

— Так я сарафанчик послезавтра, после стирки верну?

— Брось, не мелочись, не ровен час твой рогач-строгач усечет, мало не покажется! Сама постираю. Заметем следы подвигов боевой подруги …

Кто ошибется, кто угадает?

Разное счастье нам выпадает…

Удар в спину

Когда в семье лад да согласие, это хорошо. Мне кажется, почти уверен — и работа домашняя при этом лучше спорится.

У нас с женой, например, никогда не было деления: типа это, мол, мужская работа, а то — женская. Вот все, что касается мытья посуды, особенно после гостевых всяких посиделок — обычно я брал на себя. До определенного дня.

Тогда Новый год, что ли, отметили… А у нас в ту пору уже жилье просторное образовалось, трехкомнатная квартира. Друзья практически еще и не мечтали о таком. Поэтому принимали всегда мы.

Хотя жили скромно, даже порой скудновато, но всем всего хватало, да и приходили гости не с пустыми руками, типа складчины получалось, весело, шумно, сейчас сказали бы, тусовочка окейная.

А как угомонятся приезжие, а местные по домам разойдутся, тут я и за посуду принимался. И чтобы не сильно себя обижать, конечно, рюмашка при мне. Ну и еще — наловчился я запасец себе на утро оставлять.

У нас тогда на кухне так называемый «буфет» стоял, там верхняя часть — застекленная, для красивой посуды, значит. Вот хрустальные рюмки-стаканчики там и помещались. Рюмки в том числе емкие такие были. Ну, может, и не сто граммов-миллилитров, но уж не менее восьмидесяти. Самое то, я вам скажу!

Так вот я одну такую доверху беленькой наполню, она в ряду других стоит за стеклом — от пустой визуально не отличишь. И жена да дочка заначку папкину не увидят, за алкаша не сочтут.

А с утреца я на кухню, рюмочку принял, и снова живой! И тогда заскочил, типа за чашечкой, ложечкой какой-нибудь. Жена с дочкой и ночевавшей у нас подругой под чаек да кофеек в телевизор глядятся, «С легким паром» идет очередной раз.

Я огурчик маринованный ма-аленький на вилочку, заначку свою заветную аккуратненько из-за стекла…

Половинку отпил, и чувствую — что-то не то! Ну неужели водочка неправильная?! Выдохлась за полночи вконец?

Остальное пробую, приговаривая вполголоса непечатно…

И тут из-за двери: «Хи-хи-хи, ха-ха-ха!.. Накололи лопуха!». И приплясывают, счастливые такие. Как дал бы!

Но едва глаза мои увидели, говорят: ладно, не плачь, мы ж не вылили, она вон в холодильнике… Да только расхотелось мне. И это дело принимать, и посуду мыть!

Уже ничего

В девяностые нашим друзьям повезло, переехали в новенькую кооперативную «двушку» на двенадцатом этаже. Лифт, как водится, не всегда работал, но по молодости — не проблема, особенно если вниз. Ну, а вверх — тут уж, как говорится «хочешь — иди, очень хочешь — беги…»

У них незадолго до того и собачка завелась. Саша, по подобию небезызвестного конвейерного пионера Форда, о собачьих породах такого мнения: она может быть любой, при одном условии: это — черный ризен-шнауцер. Вот и появилась у них псина по имени Тина.