Компот из сладкой лжи

— Не внушающий доверия, — передернула она плечами. — С таким лицом надо преступников ловить. По подворотням.

— Может, я как раз сюда за этим и пришел?

— Чего-о? — усмехнулась Церен, сверкнув кривоватым клыком.

— Вы тут такие вещи обсуждали, что я даже испугалась, — примирительно пояснила Надя.

— Какие еще вещи? Ах, это… — немного нервно отмахнулась Зая. — Не обращай внимания, это мы развлекаемся на досуге.

Вместе с Чарушиной они вошли в кабинет Павла. Кораблев медленно прошествовал мимо демонстративно скучающих сотрудников "Ржи", смерив каждого из них сканирующим взглядом.

— Год назад на свадьбе племянника воровского авторитета Шалвы Сухумского были расстреляны три члена его группировки, — с ходу начал он, когда дверь за ним закрылась. — Преступление до сих пор остается не раскрытым. Какое отношение к этому имеют эти ваши… как их — Потапов и компания?

— Да вы что! — ахнула Церен. — В своем уме?!

— Что вы знаете о жертвах гражданки Поносовой, завлекавшей в свой дом случайных мужчин и травившей их ядохимикатами?! — Словно коршун, Кораблев навис над Заей, и Наденька сама будто стала ниже ростом от этого его напора.

— К-какая Поносова?.. Су-сухумский… — побледнела Церен. — Надежда Николаевна, скажите ему, что я не знаю никаких грузинов с ядохимикатами! Чего он пришел вообще?!

— Ребята, ну правда… — Чарушина подтолкнула Заю к стулу и осторожно прикоснулась к плечу капитана. — Это какое-то недоразумение, Денис! — Голос ее все же звучал не очень убедительно.

— В отделе разберутся! — рявкнул тот, чем вызвал лихорадочный вздох обеих девушек.

— Это игра такая, — заикаясь, пролепетала Зая. — Я их научила. На свою голову, — добавила она, густо покраснев.

— Какая игра, Зайка? — спросила Надя.

— Симс, — ответила та. — Четвертый… Только они дурака валяют, а не играют! Издеваются над персонажами. В жизни адреналина не хватает, вот и…

Чарушина облегченно выдохнула и рухнула в кресло Ржевского. Кораблев вроде как тоже перестал строить из себя крутого копа. Казалось, еще секунда, и вся эта ситуация закончится смехом, однако Зая вдруг произнесла:

— Вот правильно говорят, что у полицейских напрочь отсутствует чувство юмора. Разве нормальный человек будет всех подозревать? Только псих! Это даже не профдеформация, а образ жизни!

Щеки Кораблева покрылись густым румянцем, глаза налились кровью, а ноздри затрепетали.

— Зая, ну! — Чарушина прикрыла глаза рукой. — Денис, она не имела ничего против тебя, поверь.

— Конечно, нет, — скрестила на груди руки Зая, — это я в общем и в целом. А то ходят тут всякие, нервы мотают. У нас, может, уже этих нервов почти не осталось, а тут еще…

— Ладно. Мы успокоились, выяснили, что не имеем к нераскрытым уголовным делам никакого отношения, и сейчас просто обсудим ситуацию касательно нашего дела. То есть, моего… То есть, Павла… — Надя стала судорожно перебирать на столе канцелярские принадлежности.

Кораблев поставил стул подальше от Церен, и теперь он и Зая, старательно воротя носы друг от друга, слушали Надю.

— Я благодарна вам обоим за помощь, — сказала она. — Но дело в том, что я приняла решение не впутывать вас во все это. У каждого из вас своя жизнь, и то, что случилось, не имеет к ней никакого отношения.

— Вот те раз, — хмыкнула Зая. — Вообще-то Павел Александрович мне не чужой человек.

Кораблев бросил на Заю быстрый заинтересованный взгляд.

— Не ожидала от вас, Надежда Николаевна! — продолжила Церен, откидывая волосы и поджимая губы.

— Да я в общем-то тоже, как бы, ради тебя вписался, — сжал челюсти Денис.

Теперь Зая, закинув ногу на ногу, покосилась на него.

Чарушина опустила глаза и помолчала перед тем, как сказать:

— Сегодня я встречалась со следователем. Ну вот так получилось, Денис, что я в какой-то степени подвела тебя, не сказав правды…

— Хотела скрыть улику, — кивнул он. — Понимаю.

— Понимаешь? — вспыхнула Надя. — Дело не в том, верю я или не верю в невиновность Павла. А в том, что другие могут неправильно все истолковать, перевернуть с ног на голову! Следователь, он… — Надя запнулась, подыскивая слова. — Он же ничего мне не говорит! Возможно, Залесский хороший профессионал и свято чтит кодекс, но вдруг… вдруг что-то пойдет не так, и тогда…

— А я согласна! — поддержала ее Зая. — Бездушный каток правосудия раздавит любого, кто…

— О боже, Зая! — хлопнула по столу Надя. — Ну давай как-то договоримся, что ли, спокойнее реагировать?

— Все, все! — подняла руки Церен. — Только я тебе сразу скажу, что за Павла Александровича я в ледяную воду прыгну! И в костер, если понадобится!

— Да что вы в этом Ржевском нашли?! — не сдержался Кораблев. — Смазливое лицо и обходительность? Навел я про него справки — не привлекался, не судим. Чист, как слеза комсомолки! Ну-ну! И вот в такую передрягу попасть? За здорово живешь? А? Сами-то подумайте, девочки!

Надя стала нервно почесывать ладонь, а Зая — скрести столешницу ногтем.

— Гарем тут собрал, понимаешь… — завершил капитан свою тираду и пнул по ножке стола.

— Ну… знаете… — покраснела Зая.

— Денис! — отозвалась Чарушина.