Компромат на суженого

– Ладно, не скромничай. Зря ты уезжаешь, но если надо, что делать? Саше большой привет передай, как приедем – вы сразу к нам придете, посидим, поговорим спокойно.

Пора было идти в вагон. Попугай сегодня был в новой красивой клетке, которую ему подарили в Таллинском зоопарке. В этот раз он ехал официально, с документами. Все законно, попугай, кличка Иннокентий, следует из Таллина в Санкт-Петербург. Надежда оставила попугая стеречь вещи, а сама вышла в тамбур. Они расцеловались со Светой, потом обнялись с Паулем и Петюнчиком. Провожающие вышли. Поезд тронулся.

– Да, Петя, – вспомнила вдруг Надежда, – письма от Марты я положила на полку за словарями.

– Что? – Он пошел за поездом.

– За химическим словарем! Такой большой, коричневый! Там все спрятано!

– Все понял, молодец!

– Я их не читала, не беспокойся.

– Что-что? – Поезд набирал ход, он уже отставал, хоть и бежал.

– Я их не читала! – закричала Надежда.

Он закивал головой, улыбаясь. Надежда увидела еще, как они обнялись с Паулем и побрели к машине, сопровождаемые негодующей Светкой. Потом все скрылись за поворотом. Надежда вернулась в купе, где, кроме попугая, никого не было.

– Целое купе они нам с Кешей заказали, что ли?

Вошел проводник и сказал, чтобы она не беспокоилась, никто к ней не подсядет. Ложиться было еще рано, Надежда посидела, поговорила с Кешей, затем почитала, поглядела в окно.

– Знаешь, Кеша, раз уж мы с тобой остались наедине, я могу тебе сказать без ложной скромности, что я молодец. Это я вычислила, что Петюнчика похитили, я заставила Алку позвонить Ире Стрельниковой в Штаты. Таким образом мы узнали, что, кроме Герберта, есть конкуренты, и получили их фотографии. И именно поэтому Интерпол стал наблюдать за нами и вовремя пришел на помощь. Конечно, Петюнчик и сам не промах, сумел сбежать, отыскал Библию, но все же наш приезд сильно облегчил ему жизнь. И Алка теперь будет совершенно по-другому к нему относиться. Как думаешь, могу я обо всем рассказать своему мужу, не будет он ругаться, что опять я вмешиваюсь не в свое дело и подвергаю свою жизнь опасности?

Тут Надежда заметила, что попугай смотрит на нее обиженно, и добавила:

– Ну разумеется, Кешенька, ты тоже большой молодец, ведь это ты крикнул в самый ответственный момент «Руки вверх!».

Кеша горделиво расправил крылья.

Поздно ночью, когда они с попугаем спали, поезд остановился на границе. Вошел знакомый по прошлому разу пожилой таможенник.

– Тере, здравствуйте! – вежливо сказал он. – Таможенный контроль.

– Пр-риветствую вас! – громко заговорил проснувшийся попугай.

Надежда предъявила документы на себя и на попугая, открыла чемодан. Таможенник не очень внимательно проглядел содержимое чемодана, а попугай в это время болтал без умолку. Когда он дошел до фразы «Клар-ритин – и никакой алер-ргии!», в глазах таможенника мелькнуло какое-то воспоминание. Он посмотрел было подозрительно на попугая, но хозяйка болтливой птицы, симпатичная дама средних лет, улыбнулась ему так приветливо и безмятежно, что таможенник махнул рукой на свои подозрения и пожелал даме с попугаем счастливого пути. Шедший за ним красавец-блондин двухметрового роста – пограничный контроль – молча поставил печать у Надежды в паспорте, покосился на попугая, но ничего не сказал, видно, документы у Кеши были что надо.

А наши так и вовсе не обратили внимания. Подумаешь, попугай в клетке – не птеродактиль же!

Едва добравшись до дома, Надежда временно определили клетку с попугаем на кухню, покормила пернатого путешественника и стала собираться к матери на дачу. Ее беспокоило, как там мать управляется с двумя котами. Она и от Бейсика-то была не в восторге, а тут еще Надежда подсунула ей своенравную Марфу. Да и продуктов надо было отвезти, а то там коты объедят старушку. Если сейчас прямо поехать, то можно вернуться сегодня же последним поездом. А завтра она встанет пораньше, все приберет, приготовит вкусный обед, наденет новый красивый костюм и будет ждать мужа с рыбалки. Про ободранный коридор она старалась не думать.

Первыми, кого увидела Надежда, подходя к дому, были Бейсик и Марфа. Они сидели на солнышке на одной ступеньке крыльца, но с разных сторон, и умывались, одинаково подняв вверх заднюю лапу, Бейсик – левую, а Марфа – правую.

– Здравствуйте, мои дорогие, как вы тут, не ссоритесь?

На ее голос выскочили мать и тетка, сначала обрадовались, потом принялись ворчать, что Надежда совсем их забыла, что они ее неделями не видят. Сели пить чай с привезенными Надеждой конфетами и печеньем. Надежда все ждала, когда же мать заведет разговор про котов, и боялась попросить ее подержать Марфу еще две недели. Мать вышла на крыльцо и позвала ласково:

– Кисаньки, идите завтракать!

Эти нахальные создания явились и стали пить молоко из одной большой миски.

– Не ссорятся они?