Комсорг 2 (СИ)

Официально я нигде не засветился, никто, кроме бабки, не видел мой паспорт или еще какие-то документы. Про нее еще нужно узнать и как-то найти старую барыгу в другом городе, что вообще за гранью возможного.

Вполне возможно, что начальник милиции Шахт, узнав о насильственной смерти или особо тяжких повреждениях подозреваемого маньяка, сопоставит мои анонимные письма с этим случаем, но концы все равно ведут в очень большой город.

Где никого так просто не найдешь.

Да никто в тех же Шахтах особо не будет рыть землю, скажут, что получил подонок наконец по заслугам от кого-то из родственников жертв и быстренько замнут дело. И в Новочеркасске обязательно к такому же мнению придут, как только ознакомятся с характеристиками на Чикатилу по прежним местам жительства и с его нескольких предыдущих работ. И особенно самой последней из техникума, причем очень удивятся, что такого «ценного специалиста» с явными психическими отклонениями вообще взяли туда работать.

Никаких громких процессов власти точно не допустят.

Не может в Советской стране оказаться никаких маньяков, тем более, что таких давних и заслуженных членов КПСС с более чем двадцатилетним стажем.

Так что просто уничтожат мои анонимки все причастные к этому делу люди и чиновники, чтобы не осталось никакой связи с Чикатило у направляющей и контролирующей силы советского общества.

Что всезнающая, мудрая партия не отреагировала должным образом, не разобралась с самим Чикатило, если он виновен и не пресекла слухи о Чикатиле, если оказался чист перед законом и партией. А просто пустила вендетту на полный самотек.

Нравится мне самого маньяка называть просто Чикатилой, что уже давно в моем времени стало именем нарицательным.

На квартиру к Таисии Петровне приехал на метро. Снова поразился бледным, даже синеватым питерским лицам в вагонах и на эскалаторах, такое разительное отличие от уже дочерна загорелых жителей Ростовской области.

В наше время круглогодичные поездки на теплые курорты и тот же солярий дают заметное другое впечатление от внешности ленинградцев.

То есть — теперь питерцев или петербуржцев.

Прошел мимо пункта правопорядка, где несмотря на позднее время все еще горит свет. Подумал, что это делает там мой умеренный пока недоброжелатель и не пора ли с ним хорошо подружиться, потом оказался дома.

— Ах, дом, милый дом, — радостно мурлыкаю я, поднимаясь по лестнице.

Светки нет, поэтому только с очень обрадовавшейся мне хозяйкой попили чаю, я умял половину городского батона с маслом и принял горячую ванну, после завалился спать на роскошной тахте.

Это вам не узенькая жесткая полка плацкарта, где не вытянуть ноги и все время пахнет чьими-то грязными носками.

Как-то измотала меня эта поездка, и должен был так поступить по совести, и все равно очень тяжело получилось.

И морально, и физически тяжело. Хорошо, что я взрослый мужик и смог начать экзекуцию нелюдя жестко правильно.

Очень мне не понравилось где-то пропадать целую неделю, и чтобы четверо суток в поездах сидеть на своей полке в основном. Книги, конечно, немного скрасили невыносимо долгий путь, но все равно здорово надоело. Это все потому, что я человек из гораздо более комфортного будущего, а так бы всему был счастлив, как чисто советский подросток.

Не знающий ничего лучшего в своей немудреной жизни.

Ладно, что хоть в момент крайнего нервного напряжения и определенного испуга в руке не дрогнул табурет.

Ну, то есть его основная составляющая и направляющая часть.

Еще на душе стало заметно спокойнее, что я на редкость правильно определился с самой фигурой маньяка.

Не напал на первого попавшегося мужика, а провел правильно-планомерную работу по установлению его личности.

И около общежития лицо в лицо встретились около, опять же, приметной машины и, самое главное, что узнал его настоящую репутацию среди других учащихся техникума, так что ошибки никакой не может оказаться.

Что не в параллельной реальности случайно оказался и совсем невинного человека так беспощадно изуродовал. И ножик у него в портфеле не зря лежит, а для привычного кровавого дела, и по паркам с кладбищами не просто так гнида по вечерам бегает. Ищет ведь какого-нибудь пьяного или совсем беспомощного человека и на что-то надеется своим извращенным сознанием.

То есть уже отбегался навсегда. И отнадеялся тоже, теперь вся его оставшаяся жизнь — это Боль!

Именно с большой буквы.

Утром Света забежала с проверкой, вернулся ли я наконец из долгой поездки, про которую ничего не хочу рассказывать. Все же почти на целую неделю исчез с ее горизонта, девушка явно скучает без моего надежного плеча.

Привыкла уже к постоянной поддержке и совместному времяпровождению, да еще в общаге наверняка начали интересоваться, почему она к милому ночевать не едет теперь, как это делала обычно четыре месяца подряд.

Неужели поругались? Типа — поматросил и бросил, все мужики козлы и тому подобное.

Первой красавице общежития таких сочувствующих много найдется, чтобы яду напустить под видом дружеского сочувствия. Хорошо, что Светочка в себе девушка сильно уверенная и на примитивные подколки не поведется.