Кому это надо

Ольга, конечно, с удовольствием поревела бы часа три, но я понимала, что ситуация серьезная, и чем быстрее все выяснится, тем лучше для Ольги же.

Тут послышался звонок в дверь.

– Не открывай! – испуганно вцепилась в меня Ольга.

Я оторвалась от нее и прошла в коридор, заглянув в глазок. За дверью стоял совершенно не знакомый мне парень.

Пожав плечами, я отодвинулась, кивнув Ольге на глазок, чтобы посмотрела сама.

– Оль, это я, открой! – послышался радостный голос.

– Ах, это Мишка, – Ольга принялась возиться с замком.

– Что еще за Мишка? – злясь на сестру за то, что открывает, не посоветовавшись со мной, спросила я.

– Катин друг, – ответила Ольга, открыв дверь.

На пороге появился широкоплечий парень очень маскулинного типа. Он был одет в кожаную куртку и джинсы. Шапки на нем не было, темные волосы были подстрижены под «ежик».

– Привет, – заходя, радостно поприветствовал он Ольгу и повернулся ко мне.

– Ой! – вырвалось у него. – Ни фига себе.

– Это Полина, мы близнецы, – машинально сказала Ольга.

– Круто! – поразился парень.

«Господи, откуда она знает этого пролетария? – подумала я. – Ах, да, друг Кати. А Катю откуда?»

Толкового объяснения этому я пока так и не смогла получить.

– А где Катюша? – улыбаясь, спросил Мишка, доставая из кармана какой-то флакон. – «Ив Роше», как обещал! – гордо произнес он, почему-то протягивая флакон мне.

Я безразлично покрутила его в руках. То, что духи явно «левые», обнаружить не составляло труда. Но Мишка, видимо, этого не понимал. Он весь светился счастьем.

Ольга стояла в растерянности. Я понимала, что ее заботит – как она будет сообщать этому Мишке о смерти его подружки. Я решила прийти на помощь сестре.

– Понимаете, Миша, все это очень неприятно, страшно и непонятно, но дело в том, что Катя… Она умерла.

– Что? – вскричал Мишка, роняя флакон и сжимая кулаки.

– Ее убили, – пояснила я.

Глядя на нас совершенно ошалевшими глазами, Мишка вдруг схватил Ольгу за грудки:

– Кто ее убил? Ты?! Говори, гадина!

Он уже собирался отвесить Ольге удар в челюсть, но тут уже мне надоело бездействовать.

Быстро надавив Мишке на болевую точку на шее, отчего он сразу обмяк, я на всякий случай еще ткнула его пальцем в живот.

– Сейчас он оклемается, – обнимая рыдающую Ольгу, сказала я, – и мы его выпроводим, не волнуйся.

– Господи-и-и! – рыдала Ольга. – Дурдом какой-то происходит!

Тут я была с ней согласна. Собственно, Ольгина квартира частенько напоминала мне подобное заведение, но на этот раз что-то уже пошел перебор.

Я еще крепче обняла сестру, пытаясь обойтись хотя бы без ее истерики, и Ольга действительно начала затихать.

Мишка к этому времени уже приходил в себя.

– Если попробуешь еще раз сделать что-либо подобное, – четко проговорила я, я просто сделаю тебя инвалидом. И если твоя заводская братва поинтересуется этим, можешь смело говорить, что это сделала Полина Снегирева. Вырубить тебя для меня раз плюнуть, ты, по-моему, уже это понял.

Мишка кивнул.

– Кто… – пытаясь выровнять дыхание, спросил он. – Кто ее убил?

– Не знаем, – пожала я плечами. – Сами бы рады выяснить. Скажи, ты кому-нибудь говорил, что Катя находится здесь?

– Нет, – покачал головой Мишка.

– Точно?

– Точно. Я и не виделся ни с кем… – при этих словах в Мишкином взгляде промелькнуло какое-то сомнение и даже удивление, но он еще раз твердо повторил:

– Никому не говорил, зуб даю!

Я вздохнула. Ниточки так и не появилось.

– Где она? – глухо спросил Мишка.

Я показала на зал.

Мишка прошел туда, я на всякий случай за ним. Постояв некоторое время, держа Катю за руку и словно не веря, что она уже неживая, он вдруг посерел лицом.

– Сука… – прошептал он.

– Что? – невольно переспросила я.

– Ну, сука! Падла! Да я сам грохну эту суку! – заорал вдруг Мишка.

– Кого? – не поняла я, но Мишка уже рванулся в коридор.

Мы услышали, как грохочут его ботинки по ступенькам.

– Поля, куда он побежал? – очнулась Ольга.

– Неважно! – махнула я рукой.

– Но он собрался кого-то убивать…

– Ай! – махнула я рукой. – Ты это всерьез? Он морду-то набить не может! Пусть катится, куда хочет, психованный, еще бегать за ним, что ли? Тебе о себе думать надо! Ты мне расскажешь в конце концов, как все было? – потеряв всякое терпение, закончила я свою тираду криком.

– Расскажу, – неуверенно косясь на дверь, проговорила Ольга.

– Подожди, – остановила я ее теперь уже сама. – Давай-ка я позвоню Жоре, чтобы тебе два раза не пересказывать. Хотя, думаю, в ментовке тебе еще раз двадцать придется все повторить.

– Меня что, заберут в милицию? – ужаснулась Ольга.

– А ты как думала? – усмехнулась я. – Как свидетельницу уж во всяком случае. Да ладно, первый раз, что ли?

За достаточно большое количество раскрытых нами с Ольгой преступлений – появилось у нас однажды такое хобби – нам с ней не раз приходилось побывать в милиции, причем в разном качестве.

Надо сказать, меня это место пугало меньше, чем Ольгу. Может быть, потому, что у меня гораздо более устойчивая психика, а может, потому, что мой бывший муж Жора Овсянников работал старшим следователем УВД Тарасова, и мне в свое время довольно часто доводилось бывать у него на работе.