Кому мы обязаны «Афганом»?

Все ждали, что же скажет первое лицо в партии и государстве. Ведь его слово всегда было решающим. И он сказал: «Мне думается, что правильно определили члены Политбюро, что нам сейчас не пристало втягиваться в эту войну… У них распадается армия, а мы здесь должны будем вести за нее войну». [148]

И все! Ни единого слова об отсутствии в Афганистане революционной ситуации и неподготовленности страны к социалистическим преобразованиям. Ни слова о том, как ввод войск аукнется во внешней политике Советского Союза.

20 марта. Н. М. Тараки, не удовлетворившись телефонным разговором с А. Н. Косыгиным, в срочном порядке прилетает в Москву. В тот же день проходят его встречи — сначала с А. Н. Косыгиным, на которой присутствуют A.A. Громыко, Д. Ф. Устинов и Е. Н. Пономарев, а вечером — с самим Леонидом Ильичом.

Афганский лидер с прежней настойчивостью пытается добиваться от шурави согласия на ввод советских войск в Афганистан.

«Наши общие враги только и ждут того момента, чтобы на территории Афганистана появились советские войска, — втолковывает ему А. Н. Косыгин. — Если ввести наши войска, то обстановка в вашей стране не только не улучшится, а наоборот, осложнится». [149]

Председатель Совета министров СССР особо отметил:

«Нам представляется важным, чтобы у себя в стране вы работали над расширением социальной базы режима, привлекали на свою сторону народ, не допускали, чтобы между правительством и народом возникало отчуждение. И, наконец, последнее… в порядке пожелания мне бы хотелось высказать соображение о необходимости очень осторожного и бережного подхода к своим кадрам. Кадры нужно беречь, иметь к ним индивидуальный подход… Мы это испытали на себе. При Сталине, Вы знаете, многие наши офицеры сидели в тюрьмах. А когда разразилась война, Сталин вынужден был направил» их на фронт. Эта люди показали себя подлинными героями. Многие из них выросли до крупных военачальников. Мы не вмешиваемся в ваши внутренние дела, но мы хотим высказать наше мнение насчет необходимости бережного отношения к кадрам». [150]

А. Н. Косыгин знал, о чем говорил. Непрерывная борьба за власть в руководстве НДПА сопровождалась регулярными чистками офицерского корпуса, что серьезно ослабило афганскую армию. В некоторых соединениях осталось менее десяти процентов офицеров. Остальные были уволены, репрессированы или дезертировали. В военно-воздушных силах страны к весне 1979 г. из двух тысяч человек летного состава осталось пятьсот.

Л. Н. Косыгин пытался убедить Н. М. Тараки в необходимости «подумать о возможности создания у вас единого национального фронта». [151]

Аналогичные взгляды были высказаны афганскому лидеру принимавшими участие в беседе A.A. Громыко, Д. Ф. Устиновым и Б. Н. Пономаревым.

В тот же день, в 18 час. 30 мин., началась беседа Н. М. Тараки с Л. И. Брежневым. В беседе приняли участие А. Н. Косыгин, Д. Ф. Устинов, А. А. Громыко и референт генсека ЦК КПСС Е. М. Самотейкин. Афганский лидер в очередной раз обратился с просьбой оказать помощь ДРА советскими войсками. Л. И. Брежнев отреагировал на это следующим образом:

«Теперь о вопросе, который Вы поставили в телефонном разговоре с тов. Косыгиным и затем здесь, в Москве, — насчет возможности ввода, советских воинских частей в Афганистан. Скажу Вам прямо: этого делать не следует. Это сыграло бы лишь на руку врагам — и вашим, и нашим.

…В соответствии с Вашими просьбами мы направили в Афганистан немалое число советников и специалистов как по военной, так и по другим линиям. У вас работает свыше пятисот генералов и офицеров. Как мне докладывали, Вы даете положительную оценку работе наших советников и специалистов. Это приятно. Если нужно, мы могли бы направить дополнительно несколько партийных работников, а также 150–200 офицеров…». [152]

22 марта. Проходит заседание Политбюро ЦК КПСС, на котором подводятся итоги визита Н. М. Тараки в Москву и подтверждается изложенная ему советским руководством позиция о неприемлемости ввода советских войск в Афганистан. Одновременно отменяется поручите от 17 марта министру обороны Д. Ф. Устинову о заблаговременном выделении и подготовке войсковых частей для их последующего ввода в Афганистан.

За этим следует приказ министра о возвращении в места постоянного базирования двух дивизий, спешно переброшенных к советско-афганской границе, и отмене всех прочих мероприятий мобилизационного характера. Однако данные тогда же МО СССР и КГБ СССР поручения о направлении в Кабул экспертов для изучения обстановки на месте сохраняются в силе, равно как и поручение т.т. Громыко А. А., Андропову Ю. В., Устинову Д. Ф. и Пономареву Б. Н. подготовить текст политического решения о вводе советских войск в Афганистан.