Кому на МФ жить хорошо

За время нашего отдыха этот же бригадир нашел директора совхоза, рассказал ему про нас и директор, чувствуя свою вину (всё – таки это он не прислал за нами катер на луга), быстренько организовал нашу отправку в Тогур. Так что после ужина девчонки из «Синильги» проводили нас на пристань, и мы под их прощальные взмахи руками и чудную песню, которую они пели как лирический гимн своего отряда, отвалили от берега. Мотор выделенного нам плавсредства работал негромко, поэтому далеко – далеко над рекой слышалось девичье пение:

Росу золотую склевала синица Над сонным болотом клубится рассвет Мы снова уходим, и снова Синильга Берёзовой веточкой машет нам в след.

Куда мы уходим, и кто же нас гонит Куда же влечёт нас лихая судьба?

Мы встретимся снова в пустынном вагоне

И ты улыбнёшься: «Привет, старина!»

Мы вспомним, как раньше с тобою дружили Как слали проклятья бродячей судьбе Мы стали иными, мы стали другими Но не изменили мы сами себе.

Ребята, ребята! Я буду не в силах Забыть удивительный этот рассвет. Ведь только однажды, однажды Синильга Берёзовой веточкой машет нам в след.

На сей раз нам досталась шаланда метра четыре длиной и около метра шириной. Оснащена она была рубкой с двумя деревянными продольными лавками, лобовым окном с выбитым стеклом, мотором в трюме, штурвалом снаружи.                                Какова была грузоподъёмность этого корыта сокрыто великой тайной, но когда капитан, он же моторист, он же матрос, он же рулевой, он же царь и Бог в единственном экземпляре, разговаривающий только матом и, как истинный морской волк хриплым голосом, запустил нас на свою шаланду, то она осела до невозможного предела. От верхней палубы до воды было с десяток сантиметров! И если на лодке рыбака нам при сильной её осадке необходимо было проплыть всего – то порядка двадцати метров

поперёк озера, то здесь предстояло плыть вверх по течению и ещё не мерянные километры! Но капитан судёнышка вёл себя по – деловому.

– Пацаны, …ь, сели… вашу мать, …, на лавки поровну и … ни гу – гу!

– Шевелиться, …ь, нельзя! Кто будет прыгать, …, своими руками на …, за борт, …ь!

Тут поневоле поверишь! Мы расселись на деревянных лавках по шесть человек в ряд, правда там могло разместиться не более чем по четыре человека, и тронулись в путь.

На берегу уже стояла ночь, а на реке ещё кое – что просматривалось, но нам было не до красот Оби. После столь утомительного пешего путешествия, душа и кормёжки всех начал «рубить» сон, но на чеку был наш капитан! Как только заметил склоняющиеся головы, начал тут же кричать:

– Не спать на …! Я сказал, … сидеть ровно, …б вашу мать! Перевернуться хотите на …!? …вашу мать!

После его дикого, хриплого пропитого мата сон отлетел как не бывало.

А дальше, при всём большом желании заснуть, ни чего бы не получилось, так как ночь наползла кромешной тенью на реку, воздух резко остыл, по реке пошёл сильный туман (всё – таки был уже август), который хлопьями залетал в разбитое окно рубки, а весте с туманом туда же попадали тучи гнуса, которого над водой ночью не меньше чем днем в лесу. С учётом запрета нам двигаться, процесс борьбы с гнусом выглядел очень потешно:

Сидишь и терпишь усевшихся на твоё лицо, уши, шею кровососущих, поедающих твою живую плоть тварей, потом ладонями обеих рук медленно, как в замедленном кино, прижимаешь всю эту мерзость к собственному телу и так же медленно размазываешь их, сбрасывая ощутимый кусок мяса. Руки при этом не выходят за пределы площади тела.

И так всё время. Немного погодя от пробирающего холода стало так трясти, что вибрация должна была по децибелам превышать вибрацию работающего двигателя!

В эдакой темноте кроме воды непосредственно у бортов, больше ничего не было видно. Поэтому не удивительно, что в скорости нос нашей шаланды во что – то воткнулся, а все мы двенадцать человек вмялись в стенку рубки до толщины одного человека, освободив пространство в половину рубки. А верхом на нас оказался лежащим наш капитан, хорошо различимый по запаху перегара, хриплому голосу и выражениям…

– … твою … напоролись … на … мель, чтоб ей … ! Какого … лешего лежите?! Мать вашу…! Все живые … спрашиваю!? Дохлых за борт …, а то пока дойдем … завоняют! Ха – ха – ха!

Прямо сажем: черный юмор у нашего капитана!

А может быть и впрямь кого – ни будь раздавили? Ведь на передних сидящих давили не много ни мало по пять человек, наехавших по инерции, а стало – быть пресс оказался дай боже, не считая придурошного капитана, улёгшегося сверху на всех нас!

Но и впрямь всё снова обошлось благополучно, никто не пострадал! Но, что же делать дальше, сколько сидеть на мели?

Капитан даёт команду нам всем.

– Вы сейчас будете равномерно раскачивать катер влево – вправо, а я дам задний ход!

Нет! Ну не слабая так команда! То запрещал пошевелиться, чтобы не опрокинуться, а тут раскачивайте… Да мы же запросто зачерпнём краем воды и осядем ниже застрявшей шаланды!