Кому светит Большая Медведица (СИ)

Маняша дождалась темноты и незамеченной покинула отель. В руках она держала снаряжение и два продолговатых предмета. Днём раньше она написала два письма и, вложив их в разные бутылки, запечатала горлышки сургучом. Нелёгким делом оказалось найти в незнакомой стране сургуч – это слово не входило в обязательный минимум знания английского языка; да и кто мог предположить, что оно понадобится Маняше в далёкой стране. Мысль использовать сургуч пришла ей во время первого погружения. Двигаясь в подводном царстве бирюзовой воды, она вдруг подумала, что именно ему может доверить свою тайну, заключающую в себе и боль, и наслаждение. В последующие погружения она присмотрела надёжное хранилище для посланий. Можно было быть уверенной, что их не унесёт через Гибралтарский пролив в Атлантический океан, а если и унесёт, то протащит по дну, а не погонит волной по поверхности. Стекло цвета средиземноморской воды трудно заметить даже вооружённым глазом, так что можно не опасаться, что содержимое бутылок станет известно кому-то ещё, кроме Маняши.

Над текстом посланий она провела целый день, не покидая отеля, и появляясь среди членов семьи только на обед и ужин. К вечеру два письма - одно Сергею Меньшикову, другое Кешке Светломуервогопогруженияго языка; да и кто мог предположить, что оно понадобится маняше в далёк – были готовы и, прежде чем запечатать их, она перечитала каждое несколько раз.

Теперь у неё не осталось сомнений. Погружаясь в темноту такого приветливого и ласкового днём моря, Маняша не думала о том, что совершает смелый и рискованный поступок. Её не пугали странные отсветы дна и проплывающие мимо тени; напрягая зрение, она искала заветное место. Луч электрического фонаря выхватывал из мрака напуганных обитателей средиземноморья, и они торопливо прятались от слепящего света. Отныне эти полусонные существа будут охранять её тайну. Маняша тщательно спрятала бутылки среди водорослей и раковин, и поплыла обратно, ни разу не оглянувшись. После того, как девушка приняла решение, её уже не мучили приступы сентиментальности. Между ею прежней и ею настоящей стремительно увеличивалось расстояние – Маняша осознавала это без сожаления. Она вышла на берег, сбросила снаряжение и устало опустилась на песок. Дыхание понемногу восстановилось, и она с любопытством окинула взглядом безмятежно спящее море. Классическая серебристая дорожка, созданная светом луны, струилась по воде, насыщая её неповторимыми оттенками. Поверхность казалась пустынной, но Маняша знала, что каждый кубометр воды был наполнен жизнью. Красочные морские звёзды, фиолетовые и жёлтые морские ежи, ярко окрашенные черви, кальмары и осьминоги, кубышки-голотурии и каракатицы, маленькие крабики на длинных ногах, морские драконы и скаты. Подумав о последних, Маняша почувствовала неприятный озноб. Морской кот с шипом на хвосте мог запросто распороть ей ногу! А ещё были ядовитые медузы и рыбы, да что там говорить – Средиземное море является не только музеем подводных красот, в нём немало и опасных «экспонатов»!

Девочке стало не по себе. Теперь, глядя с берега на колыбель человечества, она испытывала лишь страх. Кто знает, что могло случиться с ней за сотни метров от берега, ночью... Маняша вскочила на ноги, торопливо подняла снаряжение и быстрым шагом направилась к отелю. Родители ни в коем случае не должны узнать о её ночной прогулке! Теперь она и сама понимала, насколько безумной была её затея.

В номере она немного успокоилась. В конце концов, всё обошлось. Если решаться ещё на что-нибудь, она десять раз подумает, прежде чем предпримет риск подобного рода, но сейчас душа девочки ликовала от радости – оба послания покоятся на дне, и можно считать, что роль её в жизни двух значимых людей уже сыграна.

Содержимое первой бутылки было адресовано

«Сергею Меньшикову, капитану «Академика Александра Несмеянова»

Сергей Николаевич, Серёжа – как Вас теперь называть? Вы были моей первой любовью – как жаль, что она оставила в моей памяти горькие воспоминания! Капитан дальнего плавания, мне казалось, был честным, искренним, отважным мужчиной. Когда в день нашего знакомства Вы с улыбкой рассказывали о змеях-плоскохвостах, я с восхищением слушала эти рассказы, удивляясь Вашей безграничной смелости. Да, гораздо легче и приятнее быть смелым со смертельно опасной рептилией, чем написать правду наивной девочке, влюблённой в Вас.

Вы поступили, как трус, когда позволили отцу узнать о моей любви. Вы испугались нежного чувства шестнадцатилетней школьницы, и как трус, прибегнули к помощи её родителей. Что же осталось мне? Вы лишили меня образа настоящего мужчины, и мне стыдно будет признаться кому-нибудь, когда-нибудь, какого человека я любила. Мне стыдно, что я любила труса, скрывающегося под маской героя. Так стыдно, что никто никогда об этом не узнает. Больше ни одна мысль не будет о Вас. Прощайте,

Мария Девушкина»

Второе письмо было

«Иннокентию Светлому, в настоящее время студенту мореходного училища города Мурманска, а в будущем – капитану дальнего плавания.