Конь бледный

На завещание ушло времени немного, все движимое и недвижимое – племяннице. Написанное собственноручно да с личной печатью офицера – вполне законное завещание, оспорить которое не сможет никто. Если это делать по закону, конечно. Квартира почти в центре – стоит немалых денег, на счету в банке – около трех миллионов, тратить некуда было, накопил. Машины не завел, одежду дорогую не покупал, женщин, которые высасывают финансы, как пылесос, – не имел. Вернее – имел, недолго, вот они его поиметь никак не успевали. Времени не хватало. Или, вернее, хватало – чтобы понять, что с таким, как Зимин, связываться бесполезно. Неперспективный мужчина. Женщины – они чуют по ветру не хуже зверей, сразу определяют, нужна им эта «дичь» или нет.

Второе завещание писал уже с листка, не задумываясь. Дописав, достал офицерскую печать, которой пломбировал свой сейф в рабочем кабинете, подушечку с чернилами – оказалось, что она высохла, пришлось побрызгать на нее из бутылки водки, початой еще полгода назад. Приложил печать, вдавливая ее в ладонь, подумал, намазал подушечку большого пальца правой руки – тоже приложил. На всякий случай, чтобы наверняка!

Затем уложил завещания в файлы, один экземпляр спрятал в бумаги письменного стола, другой заложил за ковер, на котором стоял стол. Все! Теперь нормально. Даже если с ним что-то случится – Нюська бедствовать не будет. Девка она головастая. Выкрутится – денег ей хватит на несколько лет безбедной жизни. Ну а если профукает – значит, такая ее судьба. Он, Николай, сделал все, что мог. И большего от него требовать не стоит.

Пошарил в столе, в потайном ящике, сделанном на заказ, – достал документы на квартиру, положил на полку. Оттуда же извлек нож-финку в потертых, старых ножнах. Этот нож он купил еще десять лет назад – отличная сталь, настоящий пуукко. Финны в советско-финскую войну очень ловко метали такие ножи, почему красноармейцам и предписывалось при встрече с финским бойцом слегка приседать – нож обычно шел прямиком в горло, а присев, ты получаешь его в каску, которую он пробить не может.

Николай виртуозно метал ножи – разведчику иначе и нельзя. Если не можешь вогнать клинок с десяти метров в затылок часовому либо тому, кого нужно убрать без лишнего шума, – что толку с того, что можешь незамеченным пролежать на открытом пространстве двое суток подряд? Диверсант, разведчик должен уметь владеть всеми видами оружия, но особенно теми, которые предполагают мгновенную и абсолютно бесшумную смерть противника.

«Рыцари плаща и кинжала» – не зря так всегда называли шпионов-лазутчиков. Меняются времена, меняются государственные строи, но лазутчики остаются всегда – будь это легендарные ниндзя, «морские котики» или разведка спецназа ГРУ – без тех, кто ползает, крадется и всегда возвращается с добытой информацией, не обойдется ни одна армия, ни одно правительство на свете.

Нож положил во внутренний карман джинсовой жилетки, висевшей на спинке стула. Больше никакого оружия у него не было – если не считать метательных ножей, выстроившихся в центре мишени. Он и финку бы не взял, но решил – пусть будет. Пригодится.

В отличие от представлений обычного гражданина, обывателя, далекого от действительности, окружающей боевого офицера, никакого огнестрельного оружия Николай дома не держал. Даже охотничьих ружей. Когда-то он очень любил пострелять, с удовольствием брал в руки новые модели огнестрелов, наслаждаясь их красивыми формами, хищным видом, радуясь способности того или иного ствола выбросить содержимое патрона с невероятной, почти космической скоростью. Теперь, по прошествии более десяти лет, он уже не любил оружие. И никогда не любил убивать.

И это только в плохом кино у офицера спецназа дома хранится арсенал всевозможного, часто самого современного оружия – на самом деле каждый шаг бойца, находящего на задании, контролируется теми, кому положено это делать. После выполнения задания сдается все оружие, все снаряжение, и тайно протащить «беретту» или какой-нибудь «дезерт-игл» совершенно невозможно. Да и не нужно. Не война ведь, зачем здесь оружие? В мирное-то время?

Николай поиграл желваками на впалых щеках, достал из жилетки коробочку с кольцом, браслет с изумрудами, положил их на стол. Тоже Нюське. Стоят эти штуки очень даже прилично.

Как протащил? Так не оружие ведь – почитай, трофей. Начальство не поощряло мародерство, но ведь это и не мародерство, забрать у духа или игиловца – разве это грабеж? Пачку-другую баксов, колечко, цепочку – тем более что часть трофеев перепадала и командирам… чтобы глаза закрывали. Нормальная практика, должен же человек как-то жить? Зарплата хорошая, да, но домик за городом на нее не выстроишь, а каждый день ходить между жизнью и смертью – как-то ведь должно компенсироваться?