Конь и всадник (пути и судьбы)

Первоклассным изображением крупного коня восточного типа является найденный в Ликии так называемый Ксанфский рельеф, надгробье, выполненное греческим мастером в 70-е годы V в. до н. э. На этом барельефе изображена погребальная колесница, запряженная парой небольших, изящных лошадей, впереди юноша ведет крупного верхового коня, рост которого, видимо, около 150 см. Коня отличает крупная, но сухая, прекрасной формы голова на длинной, высоко поставленной шее, мускулистая грудь; прекрасная линия верха, которую не нарушает мягкое довольно большое седло-попона с подперсьем и подпругой; сухие, стройные и сильные ноги, заплетенный, низко поставленный хвост. Грива заключена в прошитый вдоль войлочный (?) нагривник (аналогичный Пазырыкскому). Конское снаряжение близко к тому, что мы видим на лошадях из Персеполя, но персидских лошадей отличала горбоносая голова и узкий, вытянутый корпус (достаточно сравнить коня с Ксанфского рельефа с бронзовой статуэткой иранского всадника VI-IV вв. до н. э. из Британского музея, опубликованной Р. Гиршманом [188]).

Кони азиатского типа изображены в квадриге мавзолея Галикарнасса и в храме Зевса в Олимпе; их отличают те же черты.

Античное изображение головы коня восточной породы

Уже на изображениях XVII-XVI вв. до н. э. из Микен мы видим запряженных в колесницы лошадок, напоминающих пони, с развевающимися гривой и хвостом (обычай стричь гриву и подвязывать хвост греки всегда считали свойственным варварам). На вазах геометрического стиля мы видим верховых и колесничных лошадей, не отличающихся между собой по росту и экстерьеру. Художник изображает их подчеркнуто стройными, с длинным и узким туловищем, выделенным плечом, тонконогими, с высоким постановом небольшой породистой головы, тонкой шеей и высоко поставленным длинным хвостом.

В ранних греческих изображениях преобладают так называемые европейские маленькие лошади (ведь, садясь на коня, грек брал его за гриву между ушей, что можно сделать только при очень маленьком росте коня). Эти лошади хорошо известны нам по фризу Парфенона.

В римское время были уже четко разграничены типы лошадей, применяемых для различных целей. Так, Варрон и Сенека подчеркивают, что экстерьер и выездка лошади должны быть различны в зависимости от ого, предназначена ли она для войны, скачки и состязаний на резвость, на племя или в качестве упряжной. Оппиан в «Книге охот» приводит десятки пород лошади, давая им сравнительную характеристику по резвости, выносливости, экстерьеру, происхождению [46]. Очень высокого уровня достигала в римское время зоотехника. Многое из того, что отличает современное коннозаводство, сложилось уже в те далекие времена.

Амазонки

Здесь царство амазонок. Были дики

Их буйные забавы. Много дней

Звучали здесь их радостные клики

И ржанье купавшихся коней.

И. А. Бунин

Женские рати с шумом и громкими криками

Скачут с лунообразными щитами.

Вергилий

Римский историк Корнелий Тацит, для которого характерно тщательное обращение с историческими фактами, писал: «Ведь старина, вымысел и чудесное называется мифами, история же — будь то древняя или новая — требует истины, а чудесному в ней нет места или оно встречается редко. Что же касается амазонок, то о них всегда — и раньше, и теперь — были в ходу одни и те сказания, сплошь чудесные и невероятные» [16, 1, XI.5.3].

Сказания об амазонках изобилуют живыми подробностями, яркими событиями и важны для нас тем, что могут быть связаны с савроматами, жившими в Приуралье, в Поволжье, вплоть до Дона и участвовавшими, по всей видимости, в переднеазиатских походах. Недаром, как показал еще Л. А. Ельницкий, «география походов амазонок по Диодору совпадает с географией скифских и киммерийских походов по Геродоту» [42, 47, 4, 311]. У Геродота мы читаем легенду о происхождении «женоуправляемых» савроматов.

Победив амазонок, греки посадили их на корабли и хотели увезти морем. Амазонки восстали, захватили власть на кораблях, но, поскольку они не умели управлять ими, ветер принес их к Меотиде — Азовскому морю. Дойдя берегом Азовского моря до земель, занятых скифами, амазонки угнали табуны коней и стали жить грабежом. «С тех пор савроматские женщины сохраняют свои стародавние обычаи, — пишет Геродот, — вместе с мужьями и даже без них они верхом выезжают на охоту, выступают в поход и носят одинаковую одежду с мужчинами» (Гер., IV.116-117).

Долгое время мы судили о жизни и быте савроматов только по письменным источникам, и трудно было сказать, чему мы можем поверить, а что остается на совести авторов.

Раскопки и исследования К. Ф. Смирнова [133; 134] показали, что женщина в савроматском обществе действительно занимала равное с мужчиной, а порой и более важное положение. Она была жрицей племени, мужественной и бесстрашной воительницей, а иногда главой рода или предводительницей.