Конагер

- А мне кажется, - ровным голосом возразил Конагер, - что здесь задирают как раз меня. Вот что я тебе скажу, Малер, и набей этим трубку и выкури до конца: любая животина с клеймом "СТ", направляющаяся к территории "Пяти решеток", будет повернута обратно, а если я учую, что какая-то ляжка дымится от чужого клейма, приму свои меры... кто бы ни встретился мне на пути. Ты слышишь?

- Ну полный идиот, дурак чертов! - воскликнул Малер. - Да пойми же, они решили выжить его. К весне здесь не останется ни одной коровы с клеймом "СТ", и ничего тут не поделаешь. Выполняй все, что от тебя требуется, но поглядывай в другую сторону, или ты превратишься в ходячую мишень. Выбирай!

- Это ты выбирай, Малер! Пока у тебя есть выбор; или собирай свои шмотки и немедленно выметайся вон, или, как сам предложил, мы вытаскиваем пушки.

- Заруби себе на носу: в меня стреляли не раз, но я все еще жив. Случалось, падал, но всегда успевал всадить свинца в того, кто меня ранил.

Конагер встал.

- Пакуйся, Крис, и катись к черту. У меня нет сочувствия к предателям.

Малер вскочил на ноги, черный от ярости. В бешенстве он схватился было за револьвер, но холодная струйка благоразумия остановила его руку.

Конагера действительно никто не считал сопляком. Да Малер и сам видел, что этот матерый волк с холмов сделал со Стейплзом. Экзекуция состоялась основательная и безжалостная. Более того, в тесном пространстве барака промахнуться невозможно. Крис Малер был готов убить, но он не был готов умереть.

- Ладно, - пошел он на попятную. - Я уеду. И Джонни заберу с собой. Оставайтесь здесь втроем со Стариком и Леггетом. Надолго ли вас хватит?

Конагер пожал плечами.

- Крис, мы все когда-нибудь умрем. Это единственное, что точно известно. Однажды темной ночью, когда моя задница окончательно сотрется, а наличность исчезнет из карманов, я закончу свои дни возле чужого стада, но на моей могиле будет написано: "Он соблюдал клеймо, на которое работал", а на твоей - "Он продал человека, который ему верил". Моя надпись мне больше нравится.

- Господи, что за придурок! - выдохнул Малер.

- Я-то? Я повидал немало таких типов, как ты, Крис. Все, что они воруют, достается пограничным шлюхам, а когда они валятся с ног, нахлебавшись дрянного виски, их же подельники стреляют им в спину ради того, что осталось в их карманах.

Крис подошел к двери, бросил свой узел и пошел седлать лошадь.

Сиборн Тэй стоял на крыльце дома.

- Крис? Это ты? - позвал он.

- Он увольняется, мистер Тэй, - откликнулся Кон. - Он теперь работает на ранчо "Пять решеток".

- Тебе причитаются кое-какие деньги, Малер, - засуетился Тэй. Подойди, я рассчитаюсь с тобой.

- Ничего ему не причитается. Он помогал им грабить вас.

- Тем не менее он работал у меня. Зайди в дом, Малер, когда будешь готов.

- Вот кремень мужик, а, Крис? - сказал Конагер.

Малер не ответил, но, когда лошадь была оседлана, он повернулся к Конагеру:

- Пусть подавится своей честностью! Не надо мне его проклятых денег!

- Да возьми уж. Может, это последние честные деньги в твоей жизни.

Малер резко повернулся:

- Заткнись, Конагер. Дьявол тебя раздери, заткнись! Я не хотел тебя убивать, но...

- В это время года хорошо в Аризоне, если проехать подальше на юг, заметил Конагер, - в Калифорнии тоже неплохо, или на техасской части побережья.

Из темноты появился Джонни Мак-Гиверн. Увидев Малера, привязывавшего узел за седлом, он удивился:

- Эй, что тут происходит?

- Я уволился, малыш. Собирайся, мы уезжаем.

- Куда?

- Перехожу на ранчо "Пять решеток". Шевелись, я не намерен торчать здесь всю ночь.

Джонни недоуменно поглядел на него, потом на Конагера.

- Твоих рук дело?

- Нет, его. Он пришел к выводу, что не может больше надувать человека, который честно ему платит, и идет к тем, на кого работает по своему собственному выбору.

- Ты слишком много треплешься! - оборвал его Малер. - Поторопись, малыш.

- Решай, Джонни. У тебя есть выбор: или присоединиться к этим друзьям с большой дороги, или играть честно. От того, как ты выберешь сегодня, будет зависеть вся твоя жизнь.

- Но Крис - мой напарник!

- С таким напарником прямой путь в ад или на виселицу. Куда тебе больше хочется?

- Заткнись, Кон! - рявкнул Малер. - Предупреждаю: заткнись!

- Тебе еще не понятно, Малер? Я никогда не заткнусь. И твоим приятелям объясню, что значит воровать у честного человека скот. С того момента, как ты выедешь за ворота, я объявляю войну, Крис, и у меня нет ни капли жалости к таким, как ты!

- Ты же один!

- Знаю. Был такой техасский рейнджер, капитан Билл Мак-Дональд. Он говорил так: "Нельзя остановить человека, идущего вперед за правое дело". Вам следовало бы застрелить меня, а потом застрелить еще раз и вытоптать из меня остатки жизни, потому что, пока я могу ползти, я буду драться. Пока могу шевельнуть хоть пальцем, буду спускать курок. Вы, ребята, оседлали мустанга, теперь посмотрим, удержитесь ли в седле!

- Джонни, что стоишь как пень? Живее!

- Кон! Что мне делать?

- Ты мужчина, сынок, - ответил Конагер. - Решай сам. Только помни, что на кон поставлена вся твоя жизнь... все твое будущее.