Конан Дойл и Джек-Потрошитель

Работая на полицию, Видок так и не стал полицейским. Его связывало слишком многое с теми, кто был по ту сторону баррикад. Характерно, что сами преступники весьма чтили Видока и признавали его право на свое правосудие, ибо он был куда более справедлив, чем государство и воровское сообщество. Известно, например, что Видок брал у каторжников деньги на хранение до тех пор, пока хозяин их не выйдет на свободу — и никогда никого не обманывал. С другой стороны, нередко раздавались клятвы преступников, задержанных Видоком, расправиться с ним. Иной бы окружил себя стражей, запирался бы на все замки и засовы. Но Видок, полагаясь лишь на свою удивительную силу и ловкость, отлично обходился без охраны и покушений не боялся. Причем это была не бравада, а трезвый расчет. Вот как объяснял свое поведение Видок одному из друзей: «Многие каторжники, слывшие храбрецами, давали клятву убить меня, как только выйдут на свободу. Все они оказались клятвопреступниками, и все будут ими. Желаете знать почему? Для вора самое главное, единственно важное дело — это воровство. Только одно оно его и занимает. Чтобы заполучить мой кошелек, он пойдет на всё, даже на убийство — ведь это его ремесло. Он убьет меня с целью устранить свидетеля, который может его погубить: ремесло позволяет ему это. Он убьет меня, чтобы избежать наказания. Но если он уже отбыл наказание, зачем ему убивать? Воры не убивают на досуге для собственного развлечения… Да воры не так уж и злопамятны!»

Видок начал свою деятельность в разгар славы Наполеона и продолжал ее восемнадцать лет. Сменялись короли и правительства, но уголовная полиция Парижа всё еще нуждалась в его тайной бригаде. Но по мере утверждения во Франции роялистских порядков и создания бюрократических структур он всё хуже вписывался в имевшиеся департаменты и отделы. В конце концов в 1827 году Видоку было предложено прекратить свою деятельность, распустить агентуру и уйти в отставку. Что он и сделал.

Видок, как и положено отставному герою, принялся писать мемуары. Правда, тут же обнаружилось, что среди талантов Видока талант писательский, к сожалению, отсутствовал. Но у него, по крайней мере, хватило ума не настаивать на обратном, и он продал свои мемуары крупному издательству за 24 тысячи франков — сумму по тем временам гигантскую. Находившийся в самом расцвете своей славы Бальзак за 1835 год заработал 25 тысяч франков. Но хитрость Видока заключалась в том, что он сдал издательству не окончательный вариант записок, а лишь документы и дневниковые записи — фактический материал. Для того чтобы привести всё это в норму, издательство наняло профессиональных литераторов, которые начали врать, судиться с издательством и между собой. Видоку на это было наплевать, потому что он взялся за рискованный в условиях тогдашней Франции социальный эксперимент. Он открыл бумажную фабрику, куда принимал в основном бывших каторжников, которым ставил лишь одно условие: «будь честным».

Отношение конкурентов к фабрике было отрицательным. По Парижу ходили дикие слухи о сообществе воров и убийц, купцы отказывались покупать бумагу, изготовленную Видоком. Но предприниматель к этому относился равнодушно. В пятьдесят три года он решил третий раз жениться. Он остановил свой выбор на кузине, которая была моложе его на восемнадцать лет, и до конца ее дней был счастлив.

Мирная жизнь промышленника была прервана событиями в Париже. Карл X был свергнут, и в 1831 году, по настоянию министра внутренних дел, Видока приглашают на должность начальника тайной полиции Франции.

На этот раз в распоряжении Видока были значительные средства. Он, как и прежде, в выборе помощников отдавал предпочтение бывшим преступникам. Агенты Видока (да и он сам) регулярно бывали во всех тюрьмах Франции, сидели на процессах — это была первая попытка создать своеобразную картотеку преступников. Правда, она существовала лишь постольку, поскольку находилась при организации Видока, которая, кстати, получила наименование Сюртэ, что означало «безопасность».

Видок пользовался многими, ставшими привычными в наши дни, но не всегда моральными приемами борьбы с преступниками. В частности, его агенты внедрялись в банды и следили за их деятельностью, так как Видок полагал, что порой лучше наблюдать и контролировать, чем рубить сплеча.

Наконец, в 1833 году недруги Видока окончательно свалили его, и он ушел в отставку. Но не успокоился. Правда, на этот раз мемуаров он не писал, а организовал первое в истории частное сыскное и охранное агентство, клиентами которого были коммерсанты. Каждый из четырех тысяч клиентов Видока вносил в год всего двадцать франков, за что мог пользоваться услугами сотрудников агентства в случае неприятностей.

Этого государственная полиция, с ревностью следившая за успехами Видока и ростом его доходов, выдержать не смогла. По наущению врагов его агентство было закрыто, все его бумаги и счета конфискованы, сам Видок посажен в тюрьму.