Конан Дойль на стороне защиты

Слова, произнесенные и впоследствии аннулированные, касались следующего: на вопрос полиции, имею ли я представление о личности человека, выходившего из дома моей хозяйки вечером в день убийства, я упомянула имя мужчины, часто бывавшего там в гостях.

Я вправду так и сделала, потому что, возвращаясь после покупки газеты и повстречав человека, выходящего из дома, я не сочла его незнакомым.

Когда я назвала полиции имя человека, которого я, по моему мнению, опознала, мне ответили: «Чушь! Не думаете же вы, что он убил и ограбил вашу хозяйку!» Они так насмехались над моим упоминанием о виденном мной человеке, что их уговоры склонили меня признать это ошибкой…

У меня были причины не смотреть слишком внимательно. Человек, который, по моему мнению, выходил из квартиры, уже навещал мисс Гилкрист по другому случаю, и я после упомянула при хозяйке его имя.

Она на меня разгневалась и заявила, что если я когда- либо снова выкажу малейшее любопытство по поводу любого из ее гостей, то она откажет мне от места…

В силу многих обстоятельств мне было легче принять мысль, что искомым человеком был Слейтер. Более того, нам сказали, что он пытался сбежать в Америку с чем-то из вещей моей хозяйки и был пойман.

Я уверена, что виденный мной мужчина был лучше одет и имел более высокое положение в обществе, чем Слейтер. Единственной общей чертой было то, что при опознании, если смотреть слева, в конце ряда из других лиц они были почти одинаковы.

«Что за история! — писал впоследствии Конан Дойль. — Что за скандал! Она говорит, полиция заставила ее назвать Слейтера. Третья степень, допрос с пристрастием! Что за клоака! И при этом до нас не долетает ни слова надежды от деревянноголовых чиновников. Я прибегну к политическому давлению, и я знаю, как это сделать. В итоге я выиграю, но борьба оказалась долгой».

Тем временем Парк пытался найти Мэри Барроуман, которая затерялась в трущобах Глазго и, по слухам, стала проституткой. «Она уличная, была в тюрьме, — писал он Конан Дойлю осенью 1927 года. — Опровержение от нее стало бы концом для обвиняющей стороны». С помощью Палмера и неназываемого бывшего заключенного Парк ее нашел, и 5 ноября 1927 года в Daily News напечатали публичное отречение: