Конан и честь империи

Несколько ударов сердца Бомбах колебался, не продолжить ли спор, но сдался и разочарованно махнул рукой. К тому же послышался осторожный стук и в приоткрывшуюся щели между дверными створками появился караульный с донесением – с башен замка опять замечены какие-то перемещения в городе, а святого отца срочно зовут в подвалы, отведенные под изготовление огненных смесей: там что-то не ладится.

3 день Второй летней луны.

Около полуночи.

Последние сомнения и колебания Беспалого исчезли вместе с закончившимся советом. Если позволить событиям и дальше развиваться в угоду самонадеянному королю Аквилонии и его присным, то в скором времени некий гиперборейский магик будет вынужден доблестно пасть во имя спасения правящего семейства Аквилонии.

Может ли существовать что-либо более нелепое и неуместное для Верховного мага гиперборейского Круга Белой Руки, чем кончина под стягом Аквилонского Льва?! Сие Крэгана никак не устраивало и, отвильнув от ненавязчивой опеки Озимандии под предлогом подготовки к грядущей вылазке, гипербореец юркнул в отведенную ему комнату.

В безумной затее с вылазкой, что самое забавное, нашлось место и для него. Точнее, он сам вызвался, дабы не привлекать ненужного внимания и лишний раз подтвердить данное накануне обещание о помощи защитникам Цитадели. Он и в самом деле исполнил возложенные на него обязательства – на столе красовались аккуратно запечатанные красным и зеленым воском тугие свитки пергамента, представлявшие из себя образчики магии Знака. Воспользоваться ими мог любой невежа: достаточно сорвать печать и швырнуть свиток в противника. Далее, в зависимости от свойств заклинания, враг будет либо охвачен неведомо откуда взявшимся пламенем, либо насмерть зажален роем изникших из небытия ос.

Какое-то время гипербореец бездумно глазел в окно, убеждаясь, что суета в верхнем и нижнем дворах крепости не думает затихать и, скорее всего, продлится ночь напролет. Из-за двери доносилось приглушенное погромыхивание доспехов и порой – редкие фразы, коими обменивались караулившие обиталище колдуна стражники. Крэган знал, что их там всего-навсего двое, и время их дозора истечет незадолго до полуночного колокола, когда настанет смена караулов. Именно этот момент ему и требовалось подгадать.

Ожидание маг коротал за крайне странным действом: старательно вырисовал на пергаментном листе идеально ровную окружность и украсил ее по ободу диковинными знаками. Из внутреннего кармана одежд гиперборейца на свет явилась крохотная прозрачная бутыль, до половины наполненная зеленоватой пылью. Тщательно отмеренное количество загадочной смеси просыпалось на лист и с легким потрескиванием впиталось в него. В завершение Крэган начертал внутри окружности два слова, одно над другим. Полюбовался на дело рук своих и внезапно ткнул в середину рисунка мертвым пальцем. Заостренный пепельно-желтый ноготь с треском порвал телячью шкурку, изображение на миг вспыхнуло опалово-золотистым светом, и весь лист с беззвучным шорохом рассыпался по столу горсткой пепла. Должно быть, маг из Халоги добивался именно такого исхода, потому что кивнул и, хмыкнув, еле слышно пробормотал: «Только ради тебя, дорогая. Живите долго и счастливо… если сумеете».

Завершив ритуал, Крэган подошел к дверям и на прощание огляделся. С собой он захватил только парочку опечатанных листов с заклятьями, а более никаких вещей или оружия у него не имелось. Припасы и все необходимое для путешествия он рассчитывал получить там, куда держал путь.

За дверью стукнуло и лязгнуло – сменился караул. Почти одновременно куранты на Оленьей башне принялись вызванивать двенадцать ударов полночи. Гипербореец, полуприкрыв глаза, провел рукой там, где снаружи на дверях располагался засов, и удовлетворено кивнул, уловив тоненькое поскрипывание. Следующим движением – таким же плавным, точно все происходило под водой, – он приоткрыл створку. Двое стражников, как и полагалось, стояли по сторонам дверного проема, двое удалялись по коридору. Вышедшего из комнаты Беспалого никто не замечал, словно его тут вовсе не было. Выждав для полной уверенности пяток ударов сердца, Крэган зашагал по коридору.

Его никто не окликнул. Караульные пребывали в полной уверенности, что дверь заперта и их жутковатый поднадзорный находится внутри.

«Тоже мне, недреманная стража», – презрительно фыркнул магик, преодолев искушение щелкнуть ближайшего караульного по носу. Тщательно взвесив все увиденное и услышанное за два последних дня, Крэган принял решение – пора начинать действовать самостоятельно. Защитники Цитадели, сами того не ведая, оказали ему сегодня ценнейшую услугу – позволили украдкой изучить разложенные на столе чертежи Вольфгарда и его окрестностей, в тон числе и план самого замка. Колдун увидел и узнал все, что требовалось для выполнения замысла.

Ему не хватало единственной вещи.