Конан и дар Митры

Шандарат, город богатый и сильный, стоял у моря на самой границе между Гирканией и империей Туран. По этой причине владыка его Ашарат, славный и блистательный повелитель из рода Ратридов, человек мудрый и искушенный в делах власти, до сих пор ухитрялся сохранять относительную независимость. До Аграпура, имперской столицы, было далеко; не всякое войско сумело бы пройти сквозь степи, пустыни и горы или добраться морем в шандаратские пределы. Да и зачем? Владыка Ашарат признавал себя вассалом великого императора Турана, не забывая подтверждать это каждый год почтительными посланиями и щедрой данью.

С Гирканией было сложнее. Раз в два или три года оттуда накатывались орды диких всадников, весьма многочисленных, но не имевших понятия ни о воинском строе, ни о доспехах, ни о том, как обращаться с длинной пикой или арбалетом. К счастью! Ибо шандаратские воеводы раз за разом били этих дикарей в меховых безрукавках и колпаках, вооруженных лишь луками да кривыми мечами весьма посредственного качества. Тем не менее, полки Ашарата терпели существенный урон, так как гирканцы были злы, неукротимы и числом раз в пять превышали отряды обороняющихся. Уже много лет владыку не оставляло опасение, что однажды северные степи выхлестнут такое воинство, с которым не справятся его полководцы, солдаты и наемные войска. Это стало бы концом для Шандарата; хотя сам город был надежно укреплен, но верфи, мастерские и обширные поля, лежавшие к югу от города, неминуемо оказались бы разграбленными.

Тяжко вздохнув, владыка подошел к огромному окну, откуда открывался вид на город и гавань. Ашарату было уже под шестьдесят, но он сохранил живость движений и юношескую энергию; правда, в последнее время взор его все чаще стал затуманиваться, а в уголках рта пролегли скорбные складки. Но видит светлый Митра, не презренные гирканские псы были тому причиной!

Сняв с головы шелковую круглую шапочку и распустив завязки златотканой накидки, Ашарат подставил лицо и обнаженную грудь свежему морскому ветру. Он находился сейчас у распахнутого настежь окна своего любимого покоя - квадратного зала на верхнем этаже башни, венчающей его дворец. Древняя башня была прочной и высокой - не ниже маяка на молу, разделявшем торговую и военную гавани. Вдобавок весь дворец располагался на невысоком прибрежном холме в южной части Шандарата, башня же стояла на самом его гребне. Отсюда властитель видел и обширную полукруглую бухту, на берегах которой полумесяцем раскинулся его город, и дорогу, тянувшуюся от южных врат, и окружавшие ее предместья, где утопали в зелени дворцы и виллы местной знати. Он даже мог разглядеть верфи на противоположной стороне бухты, где срочно достраивались пять больших боевых галер.

Снова тяжело вздохнув, Ашарат устремил взоры к военной гавани. Расходы, расходы! К чему процветающему Шандарату этот флот, к чему вся дорогостоящая экспедиция на Жемчужные острова? Правда, мудрый Неджес, первый советник, утверждает, что все окупится...

Да, при Морилане Кириме, предыдущем советнике, умершем в преклонном возрасте год назад, было куда спокойнее! Старый Морилан никогда не лез в военные дела, подумал владыка. Он занимался сбором налогов, следил за порядком в стране и в городе, взимал умеренную мзду с пиратов и купцов, проявляя всяческое уважение и к тем, и к другим. Это было мудро, ибо Шандарат большую часть своих доходов получал от торговли. Он являлся самым северным из крупных портов на берегах моря Вилайет, и от него начинались сухопутные дороги на запад, в Бритунию, Немедию и Аквилонию, а также на юг и юго-запад - в Коринфию, Офир, Замору и великую империю Туран. Фактически Шандарат держал в своих руках всю торговлю в северном Вилайете, ибо обогнуть море по суше, чтобы сразу попасть в Гиперборею или Бритунию, для купцов было нелегко: приходилось пересекать и горы, и заснеженную тундру, и скудные на пропитание степи.

Шандарат издревле принимал купцов с положенным гостеприимством, гарантируя им безопасность, твердые торговые правила и сравнительно низкие пошлины. Одна тридцатая от стоимости груза за въезд в город и две тридцатые - за право торговли! Вполне умеренный налог, и он ни у кого не вызывал возражений, даже у гостей из далекого Кхитая, нередко перевозивших через Шандарат свои шелка в страны Запада. Но мудрый Неджес, сменивший покойного Морилана Кирима, сказал, что этого мало, и пошлина была повышена. У шандаратского владыки имелись очень смутные представления о том, почему он согласился с Неджесом и подписал указ; казалось, несмотря на свой жесткий и твердый характер, Ашарат ни в чем не мог отказать первому советнику.