Конан и Красное братство

— Я и забыл, как гномы умеют прятаться, — рассмеялся южанин, — почеши ему рожки… Вот так… Слышишь — он доволен? Мурлычет, как ваши кошки… За эти рожки будете держаться в полете… Поедем, а затем полетим, ночью… Они не любят дневного света…

До темноты успели как следует закусить и даже подремать. Засыпая, Конан чувствовал пристальный взгляд мага. Интересно, сколько он успел узнать… И кстати, чем они питаются, эти «кони»?..

Ночь выдалась темной и мрачной. Тяжелые тучи закрыли луну, звезды едва мерцали за дымной пеленой быстро несущихся рваных облаков.

Кое-как уселись на пауков. Хепат ворчал и недовольно хмыкал. Конан молча взялся за бархатные рожки, примостился поудобнее.

— Они побегут или полетят? — он почесал основания рожек и, как голос старого друга, с удовольствием услышал нежное мурлыканье.

— Вначале побегут, — откликнулся маг, — вам нужно привыкнуть… иначе, чего доброго свалитесь, — и он добродушно рассмеялся.

— Не на таких ездили! — задиристо воскликнул Хепат и тут же стыдливо умолк. Кому он, последний из племени… морочит голову? Этот придворный маг видит его насквозь! Видит, как он боится, трясется, как спирает у него дыхание при одной мысли о том, что нужно будет лететь на этих мерзких пауках… Хотя, надо сказать, они оказались довольно милыми животными… Мурлычут… А то, что иногда похрюкивают — так это от страха перед незнакомыми наездниками…

Успокоившись, Хепат крепче ухватился за рожки. И тут его стало немного покачивать, потом трясти — пауки побежали. В темноте невозможно было разобрать, какова скорость их бега. Ветер бил в лицо, пытался сорвать одежду. Пришлось втянуть голову в плечи и закрыть глаза. Отпускать мягкие рожки, чтобы плотнее запахнуться, почему-то не хотелось.

Из-за туч показалась луна, и Хепат обалдел: Пятна лунного света на земле сливались в одну Размытую дорожку — пауки бежали с немыслимой для живого существа скоростью! Нет, глаза лучше закрыть!..

Внезапно тряска прекратилась, а за спиной послышался свист крыльев. Гном помотал головой — они уже летят! Ветер так и норовил сбросить Хепата наземь. Свист чудовищных крыльев разрывал уши. Вот если не сидеть на пауке а прилечь, вытянуться, крепче ухватясь за рожкц…

Так они летели сквозь ночь, а впереди и чуть слева медленно разгоралась заря, словно предвещая беду ярким, кровавым цветом…

На пятую ночь пауки приземлились перед главными воротами огромного, хорошо освещенного замка. Конан напоследок ласково почесал рожки «скакуна» и помог слезть Хепату, который удивленно покачивал бородой, мысленно измеряя высоту крепостных стен.

— Это замок нашей королевы, — пояснил Аль-Джезред, как будто они могли ошибиться и прилететь в другое место.

— Это я уже понял, — проворчал Конан. Пауки с удивительным проворством убежали в темноту. Железная решетка на воротах с грохотом поднялась, приглашая пройти под огромными ржавыми зубьями.

— Следуйте за мной, — коротко сказал маг и широким шагом направился к барбакану.

Замшелые стены замка поражали высотой и мощью. Вершины угловых башен терялись в темноте, несмотря на то, что повсюду горели огромные, смоляные факелы. За стеной громоздились обычные замковые постройки, а посреди, подобно громадному скалистому плато, возвышалась цитадель.

Прошли по плохо освещенному дворику, несколько раз ныряли в длинные низкие строения, пока Конан с Хепатом вконец не запутались. Очевидно, это и являлось целью столь длинного перехода. Наконец, совсем уж в темноте, протиснулись в какую-то щель и очутились в святая святых королевы Острова Пауков — внутри цитадели.

— Королева примет вас утром, а пока можете отдохнуть в отведенных покоях, — скороговоркой произнес Аль-Джезред и, поручив Конана и Хепата заботам угрюмого слуги, торопливо скрылся в узком боковом проходе.

Слуга, после длительных переходов по коридорам и лестницам, привел друзей в маленькую темную коморку, где с трудом помещались две узких лежанки.

— Не слишком ласково встречает гостей королева этого острова, — пробурчал Конан, укладываясь, — посмотрим, что будет завтра…

Наутро, вместо хмурого слуги, в каморку впорхнули две молодые рабыни и помогли друзьям одеться. Конан одобрительно потрепал девушку по щеке, а Хепат шлепнул «свою» пониже спины.

В хорошем настроении друзья прошествовали в зал приема. На золотом, украшенном драгоценными камнями троне сидела королева — маленькая сморщенная и, по-виду, злобная старуха. Рядом, в свободной позе, небрежно опершись о трон, стоял придворный маг Аль-Джезред.

Хепат, почему-то считавший, что королева обязательно должна быть молодой красавицей, приуныл и втянул голову в плечи. Конан спокойно и с достоинством поклонился. Спохватившись гном также отвесил низкий поклон.

Старуха впилась в Конана горящими глазами.

— Ты именно такой, каким мне тебя описывали! Огромный воин-варвар, красавец и герой! Я разрешаю подойти и поцеловать мне руку.

Конан, сохраняя на лице спокойное, невозмутимое и, насколько возможно, учтивое выражение, широким шагом подошел к старухе, опустился на одно колено и прикоснулся губами к сухой, морщинистой руке.