Конан и Посланник мрака

— Райан? — приподняла бровь Чабела.— Твоё мнение?

— Тараск Эльсдорф врет,— непринужденно ответил маг из Танасула.— И я не могу проверить истинность слов месьоров Арраса и Тотланта, потому что они установили магическую защиту против заклятья Ключа. Я, конечно, могу ее разломать, но, боюсь, тогда стрясется очередной магический поединок, во время которого вновь кто-нибудь невинно пострадает.

— Так,— королева Побережья откинулась на спинку кресла, сведя тонкие брови почти в одну линию.— Любопытно. Меня всегда уверяли, что магия лгать не может. Значит, лгут либо Тотлант и Аррас, либо Райан из Танасула. Тараск, ты можешь сесть на свое место…

— Благодарю вас, — скривился в мерзкой ухмылочке Тараск.

Еще бы, ведь дело шло к его победе!

— Чаша магических весов,— громко заявила Чабела,— склонилась в пользу принца Тараска. Однако нельзя пренебрегать и мнением живых людей, а не бездушного волшебства. Король Конан Аквилонский сказал свое слово. Может ли он подтвердить его, присягнув на золотом солнце Митры?

— Чабела, ты же меня знаешь! Я слов на ветер не бросаю,— веско прогудел Конан.— И мне странно, что ошибся Тотлант. Могу ли я попросить почтенное собрание об одном одолжении? Зингарская королева кивнула, соглашаясь.

Киммериец встал, обвел взглядом пышных дворян, которые с горящими глазами наблюдали за Высоким Судом, и преспокойно сказал:

— Пусть каждый, кто когда-либо знал близко или просто встречался с принцем Ольтеном, поднимется и ответит: кто перед вами, настоящий наследник или самозванец?

Встало больше половины зала, в основном немедийцы. Даже Тараск с компанией.

— А теперь,— продолжал варвар,— те, кто не признает Ольтена принцем крови, могут снова сесть на место.

В зале пошуршало. Конан победоносно покосился на Чабелу. Обратно уселась лишь свита Тараска.

Большинство, не менее двух третей, остались стоять. Однако в большинстве своем стоящие оказались мятежниками, поднявшие Рокод.

— Конан, что ты этим доказал? — пожала плечами Чабела.— Вполне закономерно, что сторонники Ольтена признают его настоящим королем.

— Опротестовано! — явно подражая недавнему возгласу Даны, рявкнул Тараск, и подался вперед.— Король Конан Аквилонский явно пристрастен в своем мнении.

— На что ты намекаешь? — нахмурился варвар.

— Человек, открыто покровительствующий одной из сторон, не может входить в Совет Семи королей, и иметь в нем право голоса! — немедленно ответил Тараск.— Я не хочу сказать ничего плохого о решении вопроса о престолонаследии после смерти Нумедидеса, но мне кажется, что Конан Канах имел весьма призрачные права на корону. И с тех пор у Его величества осталась совершенно неприемлемая для короля привычка поддерживать всяких проходимцев просто из принципа.

Конан набрал побольше воздуха, явно собираясь ответить Тараску долгой и малоприличной отповедью.

Его опередила Чабела:

— Принц, немедленно извинитесь перед королем Аквилонии! — зингарка даже повысила голос.— Подобные намеки недопустимы! Если аквилонский народ и высшая знать признают Конана Канах своим королем, то не нам рассуждать о правоте этого решения.

— А коли немедийский народ и знать Немедии признают Тараска Эльсдорфа королем, то какое отношение к данному вопросу имеет Зингара? — лениво протянул ксальтотун, вмешиваясь в спор.— Ваше величество, государыня, примите же, наконец, решение! Если перед нами самозванец, то разговор окончен. Если перед нами подлинный принц Ольтен, то мы готовы продолжить переговоры.

Чабела замолчала и машинально вытерла губы кружевным платочком. При всей своей хитрости и изворотливости она явно терпела поражение.

Надо срочно искать решение, которое устроит обе стороны.

— Конан, Ариостро, Тарамис, Эрхард…— Чабела обратилась к каждому из королей по имени,— Коссус и Ясмела! И ты тоже, Оливерро! И ты, Альбиорикс! Немедленно подойдите ко мне!

— Раскомандовалась,— неслышно шепнул себе под нос Конан.— Нет монстра страшнее женщины, захватившей власть.

— Я знаю такого монстра,— прошипела в ответ сидевшая рядом Тарамис.— Это варвар у власти.

— Спасибо,— усмехнулся киммериец.— Ты всегда меня любила.

Семь королей, принцев и правителей, представлявших королевства Заката и офирская графиня Клелия Кассиана собрались в тесную кучку возле трона Чабелы. О чем переговаривался Высокий суд, в зале невозможно было разобрать. Доносились лишь отдельные реплики:

— Я вам точно говорю — он настоящий!

— Но признав его самозванцем…

— Тогда война.

— Нам война не нужна. Из Немедии огонь перехлестнет через рубежи…

— Почему волшебники разделились во мнениях?

— Тарамис, не пихайся локтем!

— А, по-моему, прав Альбиорикс…

— Так что же нам делать?

— Ты заварила — ты и расхлебывай…

Чабела отправила королей и королев на свои места, встала, сжала в правой руке Скипетр Морских Королей и внятно провозгласила: