Конан и Посланник мрака

— Я хотел увидеть нынешнюю владелицу Каримэнона,— по-прежнему ровным, бесстрастным тоном произнес Эллар. Слово «Каримэнон» я уже слышал. Так назывался Алый Камень, сильнейший талисман, за которым настойчиво охотился ксальтотун. Сейчас Камень принадлежал Дане, и о нем очень многое, до подозрительности многое, знал Эллар, утверждавший, будто многие годы разыскивал по библиотекам рукописи о свойствах подобных артефактов. Аластор, похоже, тоже знал это имя или название, потому что подобрался и отодвинул в сторону наполненный кубок, стремясь не пропустить ни единого слова. Тотлант дернулся, уронив засахаренную сливу, которую бесцельно вертел в руках. Гуль тяжело вздохнул и облокотился на стол, но, как я заметил, он мог вскочить в любой момент.

Что до Маэля, то самовольно вышедший в отставку граф держался тише воды, ниже травы, стараясь прикинуться невидимкой или частью обстановки. Он, похоже, ничего не понимал в происходящем и глубоко сожалел, что не последовал совету Аластора и не повернул у границ лагеря мятежников обратно.

— Что такое «Каримэнон»? — озадаченно нахмурила тонкие, словно вычерченные темной тушью брови Дана.

— Видишь, ты даже не потрудилась узнать наименование вещи, которой владеешь,— с мягкой укоризной сказал Эллар. Меня удивила подобная интонация. Голос мага из Рабиров больше подходил для того, чтобы отдавать команды в разгар сражения или приструнивать разгулявшихся чудовищ. Похоже, речь пойдет о праве на таинственный Камень. Любопытно… — А ведь у него есть своя душа, свои потребности и свои чувства, которыми нельзя пренебрегать. Он не просто магический кристалл с удивительными способностями. Каримэнон — отчасти живое существо. Некогда он был звеном единой цепи, цепи Равновесия, хранившей этот мир от чрезмерно сильных раскачиваний в ту или иную сторону. Потом остальные камни погибли. Сохранился только он один. Нельзя обращаться с ним так, как это делаешь ты.

Долиана попыталась что-то возразить и осеклась. Я заметил, что ее левая рука словно против воли теребит болтающуюся на поясе сумочку из мягкой черной кожи. Может, именно там хранится предмет разговора? Насколько мне известно, пресловутый Алый Камень размерами не больше плода апельсина.

— Я могу догадываться, что ты чувствуешь и о чем думаешь,— глуховатый, спокойный голос мага из Рабиров, оказывается, обладал поразительной способностью заставлять окружающих незаметно соглашаться с тем, что говорит его владелец. Покосившись по сторонам, я убедился, что внимательно слушают все, включая Дану.

Она как-то расслабилась, прекратив напоминать готовую сорваться в полет стрелу, и став просто очень усталой девушкой-подростком. А Эллар продолжал, рассказывая Дане про нее же саму:

— Твоя семья разрушена. Близкие мертвы. Ты одна. Тебе кажется, что все сущее обернулось против тебя, и единственной защитой остался только Камень. Он слушается тебя, утешает и поддерживает. Он позволяет тебе верить, что ты права и потому непобедима. Ведь так?

Эрде-младшая прикусила тонкую губу и с опаской кивнула.

— Ты заблуждаешься,— внушительно, однако без малейшего следа угрозы проговорил маг.— Не ты управляешь Каримэноном, а он — тобой. Знаю, что ты не поверишь, но постарайся хотя бы набраться терпения и выслушать. Подобная история уже происходила и всегда заканчивалась одинаково: войнами, кровью и разрушением. Ты заглядывала в Камень? Думаю, заглядывала. Что ты там видела? Отражения прошлого, гибель народов во имя того, что полагалось истиной. Чем дальше ты уходишь по дороге своей мести, тем крепче связь между тобой и Камнем. Рано или поздно он по капле выпьет твою душу и начнет искать нового хозяина. К тому времени Материк будет полыхать в огне, а тебя назовут Смертью во плоти, шагающей по земле и не отличающей правого от виновного…

Признаюсь честно, меня пробрало. От картины, описанной Элларом, за лигу несло каким-то запредельным ужасом. Я очень легко мог вообразить Долиану Эрде на вороном коне, возглавляющую мерное, безостановочное шествие легионов с Восхода на Закат и, если понадобится — дальше, через океан, до края земли.

— Ты преувеличиваешь,— не очень уверенно возразила Дана.— Мне ни к чему завоевывать мир. Я просто хочу…

— Восстановить справедливость и наказать убийц твоей семьи,— с готовностью подхватил рабириец.— Однако ты не подозреваешь, какую власть заполучила. Пока не подозреваешь, но наверняка скоро поймешь. Власть развращает неокрепшие души, а такая, что находится у тебя в руках… Скоро справедливость потеряет для тебя значение, вернее, будет существовать только та правда, которая необходима тебе. Не нужно быть гадателем, чтобы предсказать дальнейшее. Оно известно.

— Пустые слова! — Долиана решительно вскинула голову, намереваясь дать достойный отпор.— Что кроется за ними? Кто из вас пытается меня запугать — ты сам, Тараск или его верный прихвостень ксальтотун? А, понимаю! Вам, колдунам, очень хочется заполучить обратно потерянный драгоценный камешек? Можете не рассчитывать! Он мой! Мой по праву цены крови!