Конан и сокровища Пифона

Несмотря на уверенность, с которой он убеждал Кефи, у самого киммерийца при одной мысли о чудовище волосы начинали шевелиться. И днем и ночью место это жуткое, хотя монстр и прячется где-то в глубине. И только острая необходимость действовать быстро заставила Конана пуститься в его владения в утлой рыбацкой лодчонке. Чтобы скоротать время, он решил отмыть в воде свой меч, но в последнюю секунду остановился. Ведь оно, как акула, легко почует запах крови.

Киммериец пытался рассмотреть лодку, за которой они гнались, но над озером стал подниматься легкий туман, и отдаленные предметы скрылись из виду. Не в это время дня тумана обычно не бывает, и его опасения усилились. На водной поверхности уже играли какие-то твари. Впереди барахтался сгусток щупалец.

— Что-то не то, — сказал Кефи, уставившись на мелких тварей широко раскрытыми глазами. — Озеро обычно в это время спокойно.

Воины тоже не на шутку встревожились. Храбрость в бою — это одно, но здесь все не так.

— Гребите сильнее, — приказал Конан. — Чем быстрее доберемся до берега, тем скорее будем в безопасности!

Вода становилась все темнее, но противоположный берег был уже совсем рядом. Ища там своего спасения, гребцы взбивали воду озера в белую пену. Теперь Конан понял, что происходит. У самой воды он различил сморщенную фигурку Аглы, она уже приплясывала и пронзительно кричала, призывая озерное чудовище расправиться со своими врагами.

Вдруг из-под самой лодки, чуть ее не перевернув, выскочило нечто похожее на расплывшегося осьминога. Воины вскрикнули. Вверх потянулось толстое щупальце и схватило одного из них, того, кто стоял на планшире. В теле осьминога открылось круглое отверстие, из которого щелкают костяной нарост, напоминающий клюв попугая. Чудовище схватило этим клювом свою жертву, а остальные воины вонзили в эту огромную тушу свои копья. Клюв раскрылся, хлынули потоки крови, чудовище зашипело и скрылось в глубине.

Кефи неумело, но с большим рвением схватился за освободившееся весло. А из воды всплывали еще более жуткие неестественные существа. Вот выпрыгнуло нечто похожее на акулу, оно перемахнуло через лодку, схватив по пути одного из воинов, и с плеском упало с другой стороны, крепко зажав несчастного в челюстях, усеянных длинными иглообразными стыками.

Нос лодки уже шуршал по берегу, и киммериец одним прыжком очутился на твердой земле. Остальные тоже не отставали, от пережитого ужаса люди готовы были плакать. Из озера все так же выпрыгивали отвратительные существа, но воины в своей стихии чувствовали себя увереннее и, обуреваемые одновременно и ужасом, и яростью, легко настигали их копьями, разрывая на части безобразные туши.

На уходящем вверх склоне горы Конан заметил Аглу, которая спасалась бегством. Ее энергия и проворство могли бы дать ложное представление, о ее возрасте. Конан бросился вдогонку, страстно желая разрубить это злобное существо на куски. Последние два дня были нелегкими, он совсем не спал и много дрался, но Конану за свою бурную жизнь приходилось терпеть и гораздо большие трудности. Его крепкое стальное тело могло противостоять таким испытаниям, которые любого цивилизованного человека погубили бы. И конечно, ему не составит труда догнать старуху.

Так он думал, но случилось по-другому. Он был примерно в двадцати шагах от входа в форт, когда старая ведьма уже добежала до ворот. Киммериец одним прыжком преодолел это расстояние, он уже поднял свое смертоносное копье, но жертва, в крови которой он так хотел омочить свою острую пику, уже исчезла. Стояли только пустые хижины, а старухи нигде не было видно.

Через несколько минут подоспели его воины. На молодых трудный путь не оставил никаких следов, но Кефи, привыкший к легкой, пусть и сомнительной службе при дворе, хрипел, как кузнечные меха.

— Ты ее убил? — спросил он.

— Нет, возьми ее Кром, она сбежала. Надо ее выследить, а то она опять пустит в ход колдовство. Она, наверное, скрылась в башне. Там же и все остальные.

— Откуда ты знаешь? — спросил Кефи.

— Знаю. Сейчас нет времени для объяснений.

Воины что-то сказали Кефи.

— Они спрашивают, будет ли драка.

— Им найдется кого убить, — заверил Конан.

При этих словах воины радостно заулыбались. Озерные твари позади, и к ним возвращается мужество. А из тех, кто ходит на двух ногах, они никого не боятся.

Киммериец повел свой отряд к башне, над которой царило зловещее молчание. Дверной проем зиял черной дырой. Держа наготове копья и меч, Конан осторожно вошел внутрь. Там было сумрачно и жутко. Не доносилось никаких звуков, но это еще ничего не значит. При удачно организованной засаде шуму быть не должно. Последние несколько футов он пробежал бегом, стрелой ворвавшись в центральную комнату, не выпуская из рук оружие. Там было пусто.

— Все в порядке, — позвал Конан. — Заходите. — Воины вошли, с любопытством оглядывая помещение.