КОНАН. КАРАЮЩИЙ МЕЧ

Результат оказался не слишком удовлетворительным, но важно другое: впервые Говард включил в произведение о Конане сведения о родной стране. Рассказ не упоминается ни в одном из известных писем Говарда, не сохранилось и сведений о том, когда он был послан в журнал. Его взял Фэрнсуорт Райтом за 155 долларов, с оплатой после публикации, и напечатал в мартовском выпуске «Уэйрд тэйлз» в 1935 году, под названием «Сокровища Гвалура». Говард сделал три варианта: первый безымянный, второй, посланный в «Уэйрд тэйлз», был опубликован как «Слуги Бит-Якина». Третье название, «Зубы Гвалура», есть в списке, найденном среди бумаг Говарда спустя годы после его смерти. Список (из которого взята информация о заплаченной журналом цене) был составлен не самим Говардом, хотя явно на основе оригинального документа или ряда документов. Судя по всему, эта бумага появилась через какое-то время после публикации рассказа и, вполне вероятно, представляла собой перечень текстов, проданных в «Уэйрд тэйлз», с целью определить, что должен журнал наследникам Говарда после его смерти. Говард и сам вел счет проданным произведениям, при этом обычно указывал название опубликованной версии, а не рабочее, что имеет место в данном документе («Ползучая тень» вместо «Ксутал из сумерек», «Тени в лунном свете» вместо «Железные тени Луны»). Вполне можно допустить, что «Зубы» были просто ошибкой: возможно, сам Говард, давая название, вспоминал ожерелье из рассказа, и при более позднем переписывании ошибка осталась.

В последующие недели Говард снова решил поэкспериментировать. Сама попытка не привела к появлению завершенного произведения, но послужила поводом к серьезному развитию конановского цикла. Если «Слуги Бит-Якина» робко заимствовали впечатления от посещенного Говардом места, то на этот раз техасец предпочел явно американское место действия, рискнув изгнать киммерийца из его хайборийского мира.

Во второй половине 1934 года стало заметно, что Говард все больше отдаляется от своего детища. В октябре он признался Новелайн Прайс, с которой тогда встречался, что «начат слегка уставать от Конана... Нужно писать о нашей стране. Здесь можно найти много разнообразных сюжетов».

Автором, к которому обратился Говард, когда ему потребовалось вдохновение для новой вещи, был один из его любимых, Роберт Чемберс. В библиотеке Говарда имелось три романа этого писателя на тему американской революции: «Девушка на войне» (1902), «Красная ножка» (1921) и «Америка, или Жертва» (1924). Эти книги дали толчок для следующей говардовской истории о Хайборийской эре, «Волки у границы». Впоследствии появлялось много ошибочной информации об использовании Говардом материала Чемберса, пока исследователь творчества Говарда Расти Берк не расставил все по местам.

Как и в 1932 году, когда он принял решение написать «Хайборийскую эру», чтобы придать большую связность своему хайборийскому миру, Говард сперва составил ряд заметок, которые должны были помочь ему при описании событий и мест. Не может быть никаких сомнений, что романы Чемберса оказали немалое влияние на Говарда. Многие названия взяты почти без изменений: Шохира вместо Шохари, Орискавни вместо Орискани, Каунавага вместо Конавага и т. д. Ситуации и события, описываемые Говардом, также вызывают ассоциации с тем, как изложены события американской революции у Чемберса. Многие имена, позаимствованные у Чемберса, затем нашли себе место в «Волках у границы».

«Волки у границы» — один из наиболее интригующих фрагментов конанианы, и именно потому, что, строго говоря, это не рассказ о Конане. Уже не в первый раз Говард пытался создать нечто отличное от Конана и экспериментировал с другим персонажем, так как чувствовал, что «теряет контакт» со своим творением.

Перед тем как начать работу над романом «Час Дракона», Говард пытался написать еще одно произведение, в котором Конан большую часть времени присутствует лишь за кулисами. Однако в этом случае отсутствие Конана огран ичилось первыми главами произведения, которое задумывалось как роман; как свидетельствует синопсис, киммериец должен был стать ключевым персонажем, если не главным его героем. Эту ситуацию можно рассматривать как параллель с рассказом «... И родится ведьма», где киммериец действует в основном за кулисами. Но в случае «Волков у границы» ситуация существенно иная, главным образом благодаря тому факту, что это изложение от первого лица, в котором Конан не появляется вовсе, хотя упоминается несколько раз.