Конан непобедимый (Черный камень Аримана)

- Почему Ордо не хочет, чтоб вы получили десять тысяч золотых? заорал Конан хрипло. Все, кроме одноглазого капитана, замерли, и пьяные вопли стихли, как по волшебству.

Дико ругаясь, одноглазый подскочил к нему. Конан попытался отвернуть голову, когда Ордо оказался рядом. В единственном глазе сверкали молнии.

- Заткни свою лживую пасть! - взревел капитан.

Абериус поднял голову и мрачно посмотрел на одноглазого: хорек, изображающий из себя дога.

- О чем это он говорит, Ордо? - коварно спросил он.

- Заткнись! - рявкнул на него Ордо, но Абериус был отнюдь не пуглив.

- Пусть он говорит! - произнес он с угрозой в голосе, и остальные согласно загудели.

Ордо в ярости метнул на них взгляд, но промолчал.

Конан втайне ухмыльнулся. Если так пойдет и дальше, эти бандюги освободят его и привяжут к колышкам на его место Ордо и Карелу. Однако в его планы не входило позволить им украсть подвески, из-за которых он уже так много рисковал.

- Пять подвесок, - заявил он, - и золотой ларец, весь усыпанный драгоценностями. Они были похищены дней четырнадцать назад из дворца Тиридата, я гонюсь за ними. Один человек обещал мне за одни только подвески десять тысяч золотых, а если кто-то платит, то другой может заплатить дороже. Ларец принесет столько же, если не больше.

Люди вокруг жадно облизывались и сгрудились над ним еще теснее.

- Что же в них кроется такое, что делает их столь драгоценными? спросил Абериус. - Я никогда не слышал о подвесках, которые бы были настолько ценными и дорогими.

Конан позволил себе улыбку.

- Но эти были подарены королю Тиридату королем Илдизом. Драгоценные камни, которых до сих пор не видел ни единый смертный. И такие же украшают ларец, - добавил он, несколько отступая от истины.

Внезапно Карела растолкала собравшихся вокруг Конана людей, которые при виде ее искаженного гневом лица поспешно шарахнулись в стороны. Она больше не была одета в трофейные шаровары. Золотые чаши, покрытые серебряной филигранью, прикрывали ее грудь, и жемчужный пояс шириной в палец, обвивал ее бедра. Ее стройные ноги были обуты в сапожки из мягкой красной кожи, доходившие до середины икр, а эфес ее кривой сабли был украшен сапфиром размером с голубиное яйцо.

- Этот пес лжет! - прошипела она. Люди отступили еще на шаг, но не увидеть на их лицах жадность было невозможно.

- Он ищет не драгоценности, а какую-то невольницу. Это он сам говорил мне. Он просто покрытый мышцами охотник за рабами, нанятый больным от страсти болваном из Шадизара. Сознайся, что ты лжешь, Конан!

- Я говорю правду!

Или, по меньшей мере, часть ее, добавил он про себя.

Она резко повернулась, пальцы ее, сжимавшие эфес, побелели на сгибах.

- Ползучая тварь! Сознайся, что ты лжешь, или я велю с живого содрать с тебя кожу!

- Ты нарушила первую половину клятвы, - спокойно ответил он. - Злое слово.

- Разрази тебя Деркэто! - С диким криком она ударила его под ребра носком сапога. Он не сумел удержаться от стона. - Придумай для него медленную и мучительную смерть, Ордо, - распорядилась она. - Он скоро сознается, что лжет.

Внезапно она взялась за свою саблю, и острый, как бритва, клинок на длину ладони вышел из кожаных ножен, изящно украшенных.

- Или кто-нибудь из вас хочет возразить мне?

- Нет! - взревели они, и к своему удивлению Конан увидел страх не на одном лице, покрытом боевыми шрамами.

Удовлетворенно кивнув, Карела опустила клинок в ножны и быстрым шагом направилась к своей палатке. Люди толкались, уступая Кареле дорогу.

- И вторая половина клятвы! - крикнул Конан ей в спину. - Ты ударила меня! Ты нарушила слово, данное именем Деркэто. Как ты думаешь, какой мести захочет богиня любви и смерти от тебя и от каждого, кто ей поклоняется?

Она слегка замедлила шаг, но не обернулась. Вскоре после этого она закрыла за собой вход в свою палатку.

- Ты умрешь более легкой смертью, если попридержишь свой язык, Конан, - проворчал Ордо. - У меня руки чешутся вообще его отрезать, но кое-кто из ребят хотел бы послушать, не поболтаешь ли ты еще об этом славном сокровище.

- Вы собаки, которых отхлестали кнутом, - презрительно сказал Конан. Неужели ни у кого из вас нет собственной воли?

Ордо покачал лохматой головой.

- Сейчас я кое-что расскажу тебе, и если ты вынудишь меня потом снова заговорить об этом, я проткну тебя насквозь. Никто не знает, откуда она пришла. Мы нашли ее в этих краях, она бродила, нагая, как дитя, и годами она была немного старше ребенка, но уже тогда она держала в руке саблю, которую носит до сих пор. Тот, кто был тогда нашим вожаком, его звали Констаниус, решил вдоволь с ней натешиться, а после продать. Он был лучший фехтовальщик среди нас, но она убила его, словно лисица курицу, а когда двое из его приближенных попытались схватить ее, она убила и их, и притом так же быстро. С тех пор она ведет нас. И добыча, которую она нам доставляет, всегда хороша, и никто из тех, кто выполняет ее приказы, ни разу не попал в руки врага. Она приказывает - а мы слушаемся и довольны.