Конан-варвар

Быстро придя в себя, король Акулонии наклонился и вытащил лезвие из груди поверженного зверя, после чего поспешил к каменным ступеням и стал быстро по ним взбираться. Он уже не пытался себе представить, какие еще вселяющие ужас чудовища могут скрываться в окружающей его темноте, и лишь желал ни с одним из них не встретиться. Схватки, подобные только что закончившейся, были слишком утомительны даже для столь выносливого сына Циммерии. Бледное сияние месяца на каменных плитах, липкая темнота и что-то наподобие паники гнали его вверх по лестнице. Поэтому, когда он наконец увидел створки тяжелых дверей, с его губ слетел вздох облегчения. И вновь, вопреки опасениям, ключ легко повернулся в замке. Быстро выглянув наружу, чтобы первым заметить противника, если он там есть, и отразить его нападение, Конан увидел лишь еще один серый коридор и стоящую перед ним худенькую гибкую фигурку. - Ваше Величество! - раздался тихий дрожащий вскрик, одновременно наполненный облегчением и восхищением. Первым порывом девушки было прижаться к нему, но потом она заколебалась, будто охваченная стыдом. - У тебя течет кровь, - сообщила она. - Ты ранен!

Он отмахнулся: - Царапины, которые не почувствует и ребенок. Кстати, - мне очень пригодился твой нож. Если бы не он, мои останки доедала бы сейчас одна милая цепная обезьяна Тараскуза. Ну, а что теперь? - Иди за мной, - прошептала она. - Я выведу тебя из города. Я уже приготовила тебе коня!

Она обернулась и сделала шаг вперед, но тут Конан положил свою тяжелую ладонь на ее обнаженное плечо. - Иди рядом со мной, - приказал он, придерживая ее за тонкую талию. - Я склонен тебе верить, так как ты до сих пор вела себя со мной искренне, но я уверен, что дожил до настоящего времени только потому, что никогда до конца не доверял ни одному мужчине и ни одной женщине. Но если ты меня теперь вздумаешь подвести, то порадоваться этой шутке ты вряд ли успеешь.

Она даже не подала вида, что заметила окровавленный клинок в его руке и нотки угрозы в его голосе. - Убей меня, если усомнишься во мне, произнесла она в ответ. - Я чувствую на себе твою руку, и даже то, что ты угрожаешь мне, все это кажется сном.

Коридор со сводчатым потолком привел их к дверям, которые она осторожно отперла. За ними, прямо на полу, лежал с закрытыми глазами один из чернокожих стражников в тюрбане и шерстяной набедренной повязке. Сабля его, вставленная в ножны, небрежно оброненная, валялась неподалеку. Он был совершенно неподвижен. - Я подсыпала ему в вино наркотик, - объяснила Зиновия, обходя тело. Он последний назначенный на сегодня охранник выхода из подземелья. Он следит, чтобы никто оттуда не смог бежать, и никто, кроме этих чернокожих, не имеют право нести здесь службу. Только они знают, что Ксалтотун привез плененного короля Конана в своей повозке прошлой ночью. Другие девушки спали, а я, бессонная, смотрела из верхних окон в ту сторону, где, как узнала, шла битва. Я боялась за тебя...

А потом я вдруг увидела, как тебя несли по ступеням, - я разглядела твое лицо в свете факелов. Той же ночью мне удалось пробраться в эту часть дворца, в тот самый момент, когда тебя уносили в подземелье. Пришлось целый день ждать возможности раздобыть наркотик в комнате Ксалтотуна.

Будь осторожен! Со вчерашней ночи по дворцу идут необычные разговоры. Слуги поговаривают, что, пока чернокнижник, по обыкновению, спал у себя, очарованный черным лотосом, во дворец тайно вернулся Тараскуз. Он пришел тайком, до глаз закутанный в длинный дорожный плащ, сопровождаемый одним лишь оруженосцем молчаливым Аридисом. Я ничего не понимаю, но отчего-то чувствую страх...

Так, за разговором, беглецы добрались до подножия узкой спиральной лестницы. Поднявшись по ней, они миновали узкий проход, образованный сдвинутой в сторону панелью из мореного дуба, что обшивали стену очередного коридора. Оставив потайной ход позади, девушка вставила деревянную панель на место, и эта часть стены перестала даже чем-либо отличаться от остальных. Теперь они находились в нише, отделенной от самого коридора плотной портьерой. Было видно, что все здесь завешено гобеленами и занавесями, а вдоль стен стояли плюшевые диваны, над которыми, закрепленные на софитах, мягким золотистым светом сияли лампы.

Даже чуткое ухо Конана не различило во дворце ни единого звука. Он не знал, что это за часть дворца и где сейчас находится резиденция Ксалтотуна. Девушка дрожала от страха, но продолжала вести его вперед по коридору, пока не остановилась у другой ниши, прикрытой шелковой занавеской. Отстранившись, Зиновия жестом показала, чтобы он вошел в это сомнительное убежище, и прошептала: - Подожди меня здесь! За этими дверями в конце коридора в любую минуту дня и ночи можно наткнуться на евнухов или невольников. Я посмотрю, свободна ли дорога, и тогда мы пойдем дальше!

В этот момент в нем вновь проснулась подозрительность. - Ты все-таки завела меня в ловушку?