Конан-варвар

Компании взрослых мужчин в свою очередь избегали его самого. Хотя существовал запрет на межплеменные распри, и было объявлено всеобщее прощение, представители южных кланов, узнаваемые по характерной раскраске, явно считали Конана слишком юным. Северные племена также не слишком доверяли Конану. Отчасти, потому что парень был южанином… ну и, конечно, из-за его возраста.

В конце концов, дед и внук влились в разношерстное собрание воинов, которых остальные называли «Бродягами». Хотя старик никого из них не знал, эти люди слышали о нем. Подобно ему, они отважились странствовать далеко за границами Киммерии. Их приключения происходили порой в тех же отдаленных местах, что посещал когда-то Коннахт. Когда вожди обсуждали и планировали боевые действия, Бродяги делились своими мыслями. Все эти воины попадали в похожие, тяжелые ситуации и были готовы к еще более тяжелым. Не один из Бродяг не сомневался, что старейшины сформируют из них отдельный отряд и бросят в самую гущу сражения. Скорее всего, вожди ценили их как искусных воинов, нежели потому что их гибель стала бы для прочих киммерийцев наименьшей потерей.

Кирнан (самый близкий из Бродяг по возрасту) был старше Конана на десять лет. Может, и не такой высокий, он обладал завидной скоростью, сравнимой только с той быстротой, с которой отпускал ответные насмешки товарищам. Однажды, прихватив лук, сохранившийся со времени службы в рядах шемитских наемников, Кирнан пригласил Конана прогуляться с ним и поглядеть издали на Венариум прежде, чем на него двинутся объединенные силы племен.

Два киммерийца, проскользнув по краю горной гряды, нашли площадку для обзора высоко над долиной, где был построен Венариум. Долина расширялась к югу. Река, которая делила ее на две половины, текла к равнинам центральной Аквилонии, являясь по сути притоком Ширки. Вокруг поселения чужаков пространство давно уже очистили от леса. На полях колосилась пшеница. Посевов хватало, чтобы сверх меры обеспечить потребности Венариума в зерне и сене.

Несмотря на то, что Коннахт не скупился на описания городов юга, рассказы деда все равно не подготовили Конана к его первому восприятию одного из них. Торговые поселки, в которых ему доводилось бывать раньше, не сильно отличались от обычных деревень. Но Венариум подавлял своими размерами, нависая над равниной. По периметру его опоясывали каменные стены, к главным воротам вела насыпная дамба. За внутренним кольцом стен стояла крепость с высокой башней, над которой гордо реяло с полдюжины вымпелов.

— Заметил ли ты, Конан, — Кирнан указал в сторону крепости, — что ворота крепости выходят к югу, тогда как главные ворота смотрят на восток?

Его младший товарищ кивнул.

— Когда мы разрушим главные ворота, нам придется огибать крепость, чтобы пробиться к южной стороне. Прольются реки киммерийской крови.”

— И аквилонской, конечно.

— Хотелось бы, — невысокий воин потер подбородок. — Вожди надеются, что аквилонцы выйдут и станут сражаться как мужчины. Но это не в их правилах. В общем, мы, штурмуя ворота, докажем свою храбрость, а они, тем временем, будут сверху нас обстреливать и поливать кипящим маслом.

— Коннахт что-то говорил об осадных машинах…

— О, да, есть такие, — усмехнулся Кирнан. — Безусловно, мы можем нарубить достаточно древесных стволов и связать их вместе, сделав несколько подобий. Только будет ли это работать должным образом? На стенах, на вершине башни у аквилонцев имеются катапульты и онагры. За стенами расположены требучеты. Все это будет варьироваться в зависимости от наших действий.

Конан помрачнел. Он не находил походящих слов для ответа.

— Ели бы у старейшин в свое время хватило ума просто сжечь строящийся Венариум, забросав его факелами, то теперь никакой проблемы не стояло бы. Правда, аквилонцы всячески, в основном играя на жадности отдельных вождей, гасили пыл киммерийцев. Так или иначе, но когда уже выросли каменные стены, нам придется заплатить за победу гораздо большую цену.

— Лучше было заплатить огнем, — Конан посмотрел на свои обожженные ладони. — Сейчас это будет огромный долг крови.

Кирнан улыбнулся.

— Есть другая монета для расчета, парень. Нужно всегда предполагать, что твой враг — умен. Но также помнить, что он всего лишь человек. И у него в подчинении обычные люди, и некоторые умом не отличаются. Значит, следует использовать это против них. В противном случае, даже самые умные из нас будут мертвы… и следом погибнет Киммерия.

— Мы не можем бездействовать, — молодой киммериец нахмурился.

— Согласен. Однако то, что мы должны будем изменить в некоторых умах — не работа для воинов и не дело для киммерийцев, — старший воин пожал плечами. — Хотя я подозреваю, что при сложении легенды о победе, отдельные детали упоминаться не будут. Что-то забудется, и мало кто над этим задумается, чтобы потом выразить недовольство.

* * *