Конченая

Костин только кивнул.

– Дестини. Меня можно назвать взрослым. В основном я принимаю все важные решения. Работаю, сдерживаю другие личности от поступков, которые могут нанести нам вред.

– Юлия – бунтарка. Я за любой кипишь. Мне всегда всего мало. Плохо. Нужно сделать еще хуже. Нарушать правила – без проблем. Но меня часто подавляют. Так как некоторые считают, что на первом месте должен быть разум, а не эмоции.

– София – с***** Только благодаря мне красивые мальчики обращают на нас внимание. Но серые наши девы, кроме Юли, делают так, чтобы Мия оставалась скромной и тихой мышкой. Девушке 28 лет, а у нее никогда не было нормального парня, адекватного и стоящего. Кстати, вы ничего.

– Спасибо, София, довольно познавательно, – Вадим Алексеевич немного покраснел.

– Кристина – ребенок. Я хочу, чтобы меня любили, обнимали и говорили, что я самая лучшая, маленькое чудо.

– Стейси – эмоция, отвечающая за боль. Я уверена в том, что у нас ничего не получится. Обязательно постигнет неудача, уволят с работы, не будет денег и умрем мы где-нибудь под мостом.

– Роксана – оптимист. Переформулирую лишь слова Стейси. Вечно она так обо всем беспокоится.

– Хорошо. Мы с вами познакомились. Думаю, вы сами понимаете тот факт, что эта раздробленность уничтожает основную личность, если не предпринять определенных действий, то со временем Мия исчезнет навсегда. Никто из вас от этого не выиграет. Если вы готовы работать, то я смогу помочь Мие. Никого заставлять не буду, вы должны сами к этому прийти, если действительно заботитесь о ней, то поймете насколько это важно.

«Элен, Элен, вернись ко мне».

Я снова услышала голос. Он был далеким и очень тихим, но до боли родным и знакомым. На секунду меня выщелкнуло из этого мира. Я увидела лицо парня, узнала его. Он мне улыбался, но потом все померкло. Я снова сидела напротив доктора Костина.

Я резко встала и начала оглядываться по сторонам. Часть меня хотела вернуться назад. Что-то тянуло туда. Но я не могла понять, что это было.

«Я здесь», – тихо прошептала.

После этого села обратно на диван. Не знаю, зачем сказала последние слова. Все это время доктор Костин пристально наблюдал за мной. Но с места не сдвинулся, казалось, он даже не заметил этих нескольких минут.

– Они согласны, – неуверенно произнесла я.

– Думаю, у нас все получится, – радостно произнес психиатр. – Каждую личность мы будем соединять по отдельности. Других прошу не встревать в разговор. Видите себя тихо, у каждого будет возможность высказаться на страницах дневника, либо, когда придет ваша очередь. Если появится сильное желание поговорить, то можете после сеансов сказать об этом. Я найду время, чтобы с вами пообщаться. Несколько дней вы проведете наедине сами с собой. Я хочу, чтобы каждая из вас подумала о том, как она появилась, с чего все началось. Если будут какие-то мысли, то сможете их озвучить вслух. В конце недели я вас навещу, вы скажете, готовы или нет начать работать. Если ответ будет положительный, то мы отправим тебя Мия в другое отделение, познакомишься с пациентками. Надеюсь, что за четыре дня желание соединиться у вас не пропадет. Проведите их с умом. Мия, я уверен, ты сможешь вернуться к нормальной жизни. Как это плохо не звучало бы, но эта клиника – твой последний шанс на выздоровление.

– Можно вопрос?

– Да.

– Кто та девочка под конвоем?

– Дочь создателя этой клиники. Благодаря ей она существует. У Ангелины шизофрения. Еще вопросы?

В этот момент я закрыла лицо руками и еще сильнее прижалось спиной к спинке дивана. На этот раз Вадим Алексеевич среагировал. Он тут же встал со стула и подошел ко мне. После чего сел рядом.

– Что случилось, Мия?

– Есть еще одна личность. Валерия является агрессором. Сама она не включается. Ее нужно заставить выйти из тени. Это практически нереально. Я не хочу, чтобы она оставалась внутри меня. У меня нет желания становиться злым и безжалостным человеком. Каждая из личностей ее боится, поэтому все механизмы мозга направлены на то, чтобы ее сдержать. В последний раз, когда нас довели, она включилась. В итоге человек с черепно-мозговой травмой попал в больницу. Но порой она меняется. Ведет себя внутри спокойно. Я не знаю, почему так происходит.

– Не беспокойся, Валерию мы тоже найдем. Пока я не буду уверен, что все хорошо, лечение не закончится.

– Спасибо, – я на секунду улыбнулась врачу и заплакала.

Это были первый настоящие эмоции за долгое время. Я была рада тому, что они все-таки остались. Мне казалось, что я их выключила навсегда.

4

Первое время я наслаждалась уединением. Читала книги. Постоянно поглядывала на пустой блокнот, который лежал на столе. Мне было страшно сесть за него и начать изливать то, что копилось внутри за долгие годы. Сейчас казалось, я не смогу справиться со всем, что происходило внутри.

Вадим Алексеевич дал нам выбор и позволил самим решить, кто будет первым. Многие думали, что это должна быть Юля или София. Но, несмотря на это, у каждой личности были свои проблемы, которые требовали немедленного решения.