Кондитерская дочери попаданки

Просто бандиты, которые приметили одинокую молодую девушку, и решили напасть на нее? Слишком рискованно, если речь только о забаве — вот так, просто в городе, еще и на улице, где столько людей живет, и отделение стражи рядом.

Но тогда кто и зачем?

А что, если…

Что, если этого человека прислала Амалия? Заплатила какому-нибудь приблудному наемнику, чтоб тот посмотрел, а не пошла ли я в самое вероятное место, куда могла пойти после побега из замка — в наш с мамой дом? И если так, то что же она будет делать теперь, когда получит подтверждение того, что я в самом деле здесь?

От этом было страшно думать. И еще страшнее от того, что я не представляла, как в таком случае вообще могу поступить.

Погрузившись в панический транс, я вынырнула из него, лишь услышав громкий звон таймера, сообщавшего мне, что время, на протяжении которого нужно было выпекать кексики, как раз подошло к концу.

Похлопав себя по щекам, я постаралась собраться, схватила прихватки, и открыв самонагревающийся шкаф, достала из него лист с формочками. Буквально моментально утонув в восхитительном аромате свежей выпечки!

Что ж, пусть за мной кто-нибудь и следил, но с этим я пока поделать ничего не могу. Кроме, разве что, того, чтоб запереть дверь покрепче, закрыть ставни на ночь, а в спальне придвинуть к двери комод. Прихватив с собой на ночь нож поострее. Увы, как ни крути, реальных оснований для заявления в стражу у меня пока нет. «Ну постоял человек возле моего дома, ну засмотрелся на красивую девушку в окне, это ведь не повод к вам стражу высылать!», — скорее всего, скажут мне.

Поэтому сейчас я могу только достать свежеиспеченные маффины из формочек, выложить их на соседнюю чисто вымытую столешницу, и пока они остывают — заняться приготовлением крема, чтобы их украсить.

За то время, что я возилась с выпечкой, купленное на рынке масло (которое я не стала относить в холодный погреб) как следует размякло в миске. А молоко с сахаром на плите, после более часа варки на самом маленьком их нагревательных камней, успешно превратилось в жидковатую, но отлично подходящую для моего дела сгущенку. Которую я перелила в миску с широким дном и отнесла ненадолго в погрею, чтоб оно скорее остыло. Пока же сладкая смесь охлаждалась — прибралась на кухне и перемыла посуду. Заодно подготовила вишневый сок, который предварительно сцедила с варенья, и выдавила немного лимонного сока.

Вскоре остывшее сгущенное молоко было перелито в сотейник и я, достав венчик, начала быстро взбивать мягкое масло, понемногу добавляя в него сгущенку. Благо моего крайне скромного магического дара хватало на то, чтобы венчик делал это дело сам, зависнув в воздухе — иначе моя рука просто бы отвалилась так долго махать им в том темпе, который был нужен для получения крема!

Закончив вводить сгущенку, я попробовала получившуюся смесь на сладость (Ох, какая вкуснятина!) и влила в него сначала вишневый сироп, а затем — немного лимонного сока.

Когда же все это стало однородного розового цвета — наконец отправила венчик в раковину, а крем — на пять минут в погреб. Чтобы он не был слишком жидким, но и не схватился чрезмерно раньше времени.

Следующим шагом было создать основу для украшения. Поскольку я собиралась сделать кремовые розы, мне нужна была сердцевина, на которую я буду накручивать лепестки. Для этого я взяла кусочек теста, который оставался лишним, и который я запекла отдельно от кексов, растолкла его в крошку и перемешала с небольшим количеством масла со сгущенкой. Таким образом, у меня получилась кашица, из которой легко можно было слепить небольшую капельку на кончике деревянной палочки.

Ну что ж, момент истины!

Набрав крема в мамин кондитерский мешок с плоской насадкой, я начала старательно вымахивать ним вокруг сердцевины, выводя лепесток за лепестком…

Вот только в итоге, вместо розочки, у меня получилось уродливое, кривое розовое черти что!

Конечно-конечно, я понимала, что после стольких лет с первой попытки не получится. Но все равно от отчаяния застонала, и сбросив крем в мисочку, отложила кондитерский мешок.

А затем, услышав стук возле окна, увидела за шторой массивный силует… но расслабилась, услышав знакомое конское ржание.

— О, ну добрый вечер! — весело улыбнулась я, открывая сначала шторку, а потом и окно. — Где ж ты пропадал-то? — поинтересовалась я у гнедого жеребца с белым пятнышком на лбу. Которого, к слову, не видела уже почти четыре дня!

В ответ конь, конечно же, не выдал ничего, кроме бодрого фырканья. А затем с интересом бросил взгляд на разложенные неподалеку кексы.

— Хочешь? Ну ладно, один дам, — засмеялась я, и протянула коню сладость. От которой он, к слову, откусил половину (хоть и большую), а вторую оставил мне. Так что я тоже сразу попробовала результат своей работы.

Ох, не может быть! Столько выпечкой не занималась, и с первого раза получилось не просто съедобно, но еще и вкусно! По-настоящему вкусно! Причем коню, судя по довольно прищуренным глазам, лакомство тоже понравилось.