«Кондор» оставляет следы

Развивая версию об «экстремистских элементах», чилийская официозная печать писала в те дни о левых аргентинских радикалах как о виновниках ночного взрыва на улице Малабиа. Но это утверждение оказалось слишком уж неубедительным, и тогда борзописцы принялись кивать на ультраправый «антикоммунистический альянс Аргентины».

А в официальном правительственном заявлении речь шла уже просто об экстремизме — без уточнений его политической окраски. Причем хунта, побивая все рекорды лицемерия и цинизма, постаралась использовать смерть генерала Пратса как повод для оправдания репрессивного характера чилийского военно-фашистского режима.

В заявлении говорилось:

«…Вероломное убийство сеньора генерала Пратса, а также климат террора, создаваемый экстремизмом в международных масштабах, оправдывают меры безопасности и порядка, которые приняло правительство республики».

Какая циничная демагогия! Но она не могла никого обмануть. Тысячи чилийцев приняли участие в траурном кортеже, когда останки супругов Пратс были доставлены на родину. Похоронная процессия вылилась, по сути дела, в антиправительственную демонстрацию. Произошел даже ряд столкновений между карабинерами и участниками процессии, которые скандировали: «Генерал Пратс — жив!»

Компартия Чили откликнулась на смерть Пратса специальным заявлением, в котором, в частности, отмечалось:

«Генерал Карлос Пратс был живым символом иной, чем фашизм, альтернативы для военных людей. Подобно генералу Шнейдеру, он, будучи главнокомандующим, поддерживал моральный дух и единство армии, подвергавшейся нажиму путчистов. Последним удалось осуществить предательство Родины только тогда, когда они добились его смещения с занимаемого им поста.

Он указывал вооруженным силам путь законности, уважения к лучшим традициям верности конституции. В то же время он способствовал их участию в великом усилии большей части народа — усилии, направленном на преодоление нищеты и несправедливости, направленном на развитие социальных перемен, столь необходимых Чили.

Это сделало его мишенью ненависти фашистов…

Убийством генерала Пратса предатели пытаются выкорчевать значение его примера, свести на нет растущий отклик на его позицию — отклик, который эта позиция находит среди народа и среди военных. Это последнее обстоятельство свидетельствует о том, что для вооруженных сил есть и иной путь, чем быть охранителями богачей и тюремщиками бедняков.

Убийцам не удастся вытравить фигуру генерала Пратса из духовной жизни народа. Он будет жить в народных битвах вместе с Сальвадором Альенде, Пабло Нерудой и тысячами павших за дело свободы и справедливости…»{6}

Причастность хунты и ее покровителей к убийству Пратса была ясна чилийскому народу и мировой прогрессивной общественности о того самого момента, когда эфир, страницы газет и экраны телевизоров заполнили материалы о взрыве на улице Малабиа. Однако механизм преступления был далеко не ясен. Прошло немало времени, прежде чем приподнялась завеса тайны над покушением на прогрессивного военачальника.

В 1975 г. участникам чилийского сопротивления удалось дознаться, что накануне убийства Пратса — и с целью его подготовки — в Буэнос-Айресе побывал Хуан Луис Бульпес Серда, один из руководителей Управления секретных операций ДИНА за рубежом. Банда, охотившаяся за генералом, состояла из гражданских лиц и военных. Некий офицер вооруженных сил Чили попытался предупредить бывшего главнокомандующего о готовившемся покушении (помните тот телефонный звонок анонимного доброжелателя?). Все эти сведения предала гласности подпольная газета «Ресистенсиа демократика».

В 1976 г. чилийское сопротивление начинает осознавать, что операции, подобные расправе с Карлосом Пратсом, ДИНА проводит в сотрудничестве с ЦРУ и спецслужбами других стран Западного полушария, а также при содействии кубинских контрреволюционеров-террористов. Об этом говорится в докладе, подготовленном исполнительным секретариатом организации «Солидаридад де ля искьерда чилена пара Америка».

В 1978—1979 гг. во время судебного разбирательства в США обстоятельств убийства Летельера на одного из главных обвиняемых, Майкла Таунли, падает подозрение, что он участвовал и в других покушениях на жизнь чилийских эмигрантов. Так пишет «Вашингтон пост», называя в качестве источника ФБР.