Кондуит и Швамбрания (Книга 2, Швамбрания)

Несчастье обнаружилось вечером. Ла-Базри-де-Базан куда-то ушел. Пользуясь его отсутствием, мама пошла проверить, цел ли секретный пакет в столике. Столик был пуст. Сверток, мыло, бывшие деньги, наши манускрипты - все исчезло. Швамбранские тайны были похищены... Папа и мама вернулись в столовую. Все сели за стол. Начался пленум семейного совета. - Вот вам маркиз ваш, - сказал папа. - Не может быть! - сказали в один голос тетки. - По манерам видно, что он из хорошей семьи. Вероятно, это комиссар подобрал ключ и "реквизировал", как это у них называется... - Меня возмущает наглость! - убивалась мама. - И мыло... А денег этих мне совершенно не жаль... Все равно они никогда не пригодятся... Пустые бумажки, которые давно пора бы выкинуть! - А зачем же ты их тогда прятала? - спросил я. - Ну, все-таки, - сказала мама, - мало ли что... Потом все долго и молча сидели вокруг стола. Все глядели на клеенку. Несчастье, казалось, было распластано на столе, длинное, как щука. Папа встал и заявил, что он сообщит в Чека и Особый отдел. Тетки замахали на него руками. - С ума сошер! - кричала тетя Сэра. - Жароваться разбойникам па разбойников! Да вас самих заберут и расстреряют... Но папа стукнул кулаком по столу. "Учледирка" стихла. Зажужжала рукоятка телефона. - Особый отдел, пожалуйста, - сказал особым голосом папа. - Занято? Тогда соедините меня с Чека. - Тише же! - испугалась тетя Нэса. Она привык-ла произносить это слово зловещим шепотом. Скоро явились двое. Оба высокие, смуглые, с черными усиками, в кожаном, похожие на шоферов. Папа предупредил Чубарькова. Вместе с комиссаром все вошли к Лабаз-да-Базару. Маркиз был уже дома. На минуту он смутился, потом с обычной развязностью приветствовал неожиданных гостей. - Милости прошу, - сказал он, - прене во пляс, как говорят. Прошу. Могу кое-чем угостить. Был обыск. Из опрокинутого чемодана вывалились куски мыла. - Наше, - сказал папа. - Извините, мое, - отвечал маркиз. Николаевские сотенки перемешались с какими-то бумажками и чертежами. Оська взглянул на меня, и я посмотрел на него. - "Письмо к царю", - читал, перебирая бумажки, человек с усиками, - "Карта боя", "План города П.", "Тайный приказ", "Список заговорщиков"... Что это такое? - спросил он у маркиза. - Не знаю!.. - бледнея, отвечал маркиз, увидев, что дело пахнет хуже, чем мылом. - Как же это у вас очутилось? - Не знаю... Честное слово, товарищ. Это все не мое... И мыло тоже... Я ничего не знаю. Чубарьков подошел вплотную к маркизу. Комиссар обругал его сквозь зубы шепотом, похожим на плевок в лицо. Вдруг Оська вылез вперед. Я делал ему знаки, я вращал глазами, как бумажный чертик на веревочке. Он не видел! - Это наше! - сказал Оська. - Пускай обратно отдаст, раз взял. Чекисты рассматривали чертежи. Они многозначительно переглянулись. - М?.. - вопросительно произнес один. - Умгу! - утвердительно отвечал другой. - Товарищи! - сказал я. - Это просто мы играли и спрятали в мыло. Больше ничего. - Там разберем, - сказали они. Мы слышали потом, как один из них говорил в телефонную трубку: - Слушаешь? Это Шорге говорит. Этого я задержал. Да, найдено, признался. Но тут кое-что любопытное обнаружилось. Да, да. Ребята говорят, это их. Да. Сомнительно. Что? Обоих? Есть! - и щелкнул рычажком, как каблуком. Потом он о чем-то посоветовался с Чубарьковым. Чубарьков смущенно посмотрел на нас. - Леля! Вося! - сказал комиссар. - Айда, прокатимся на машине. На автомобиле. Начальник очень просит. Пускай, говорит, Леля и Вося мне о бумажках этих всё расскажут. И точка. И я с вами заодно прокатнусь. Есть такое дело? Точка. Тетки по очереди, одна за другой, как кегли, повалились в обморок. Мне тоже стало немножко не по себе. Большой автомобиль увез нас в Чека. Ночь бросилась навстречу. Мы ощутили себя швамбранами. Мы спешили на место приключения.

ШВАМБРАНЫ ПОСЕЩАЮТ ЧЕКА