Конечная остановка

Шаван глянул на часы. Он прорепетировал маленькую историю своего сочинения, позволяющую ему задавать всякие вопросы, не возбуждая недоверия у собеседника. Перед уходом он пару раз перечитал статью о Габоне в маленьком толковом словаре Ларусса, необъяснимо почему лежавшем у них рядом с кулинарной книгой, которую Люсьена никогда не открывала. Там добывают аукумею[22], каучук, какао, марганец. Для сочиненной им басни аукумея подходила идеально. Древесина — занятие чистое, прибыльное и даже поэтичное. И мужчина, проживший годы в лесных дебрях, вернувшись в Париж, имеет все основания почувствовать себя в непривычной обстановке. Не позабыть бы названия крупных городов: Либревиль, Порт-Жантиль, Омбуне, Ламбарене. Помнить также имя президента — Бонго. С таким багажом плюс толика ловкости он легко выйдет из любого затруднительного положения. Никто не станет сомневаться в правдивости его слов.

В этот момент Шаван заметил, что бармен разговаривает с невысоким мужчиной в мешковатом пальто покроя реглан. Наверняка с Фредом. Мужчина оглянулся и, поблагодарив парня, направился к столику Шавана. Худой, безбородый, по виду не скажешь, что денег у него — куры не клюют. Шаван привстал.

— Я от Лейлы, — сказал он.

— Ах! Сама она прийти не смогла?

— Да.

Они обменялись рукопожатиями.

— Чем я вас угощаю?

— То же самое.

Фред подал знак гарсону и крикнул: «Два виски!» Он снял фуражку и свой реглан. Седовласый, в клетчатой куртке и галифе.

— Она не приболела? — участливо продолжил он.

— Нет.

— Что-то я вас тут никогда не встречал.

— Я только что вернулся во Францию. Из Габона. Прожил там семь лет. Лейла должна была ехать со мной. Но в последний момент не пожелала.

— Меня это не удивляет, — рассмеялся Фред.

— И все же мы переписывались… А потом я предупредил ее о своем приезде, и сегодня утром мы встретились в аэропорту. Я бы ее не узнал. Надо же так измениться за какие-то семь лет!

— Кому вы рассказываете!

— Мы успели только выпить по стаканчику, и она упорхнула. Похоже, непредвиденные обстоятельства. Она не захотела, чтобы я остановился в отеле, и дала мне ключи от своей квартиры. А также вашу записку.

Шаван развернул на столе записку, извлеченную из почтового ящика.

— Вот почему я здесь и очутился, — добавил он.

— Какая досада, — проворчал Фред. — А она не сказала вам, когда вернется?

— Нет.

— О! Я уже привык. У нее семь пятниц на неделе.

Гарсон принес два бокала виски и спросил Фреда:

— Вы встретили Берто? Он ставит крупную сумму на Пупуля, завтра, в третьем заезде в Канье.

Фред призвал Шавана в свидетели.

— Пупуль. Да вы только подумайте! Надо иметь бабки, чтобы так бросать их на ветер.

Фред и официант обменялись какими-то специальными терминами, и Шаван из их разговора ничегошеньки не понял. Потом кто-то окликнул гарсона: «Антуан!»

— Иду!.. Иду… — ответил тот и поспешил на зов.

— Надо вам сказать, я в прошлом жокей и даже участвовал в стипль-чезе. Девять переломов. Не считая других травм. Теперь я отошел от этого дела, конечно. Но люди еще спрашивают моего мнения.

— Лейла тоже обращалась к вам за советом?

Фред поднял бровь.

— Лошади ее не колышут. Ее волнует нечто иное.

— И что же ее волнует?

Фред пристально посмотрел Шавану в глаза. Он, верно, был рыжим, поскольку его ресницы, плохо поседев, позволяли различать там и сям золотистые волоски.

— Вы хотели увезти Лейлу в Габон?

— Да. Мы были вроде бы как помолвлены.

Фред углубился в созерцание своего стакана. Наконец он пожал плечами.

— Меня это не касается, — пробормотал он. — Она вам что-нибудь передала для меня?

— Да… свои извинения.

— Ладно, ладно. Извинения. И все?

— Да.

— Вам не Показалось, что она очень торопится?

— Да.

Фред залпом осушил стакан и, достав из внутреннего кармана записную книжку, вырвал листок. Шаван протянул ему шариковую ручку, которую всегда держал при себе, и Фред вывел два слова, медленно и прилежно, так как рука его дрожала. Шаван без труда прочел: «Требуется безотлагательно».

— И все?

— Да. Она поймет.

Фред рылся в кармане, но Шаван остановил его жестом.

— Оставьте. Я угощаю. — И положил на стол пятисотфранковую бумажку, изъятую из военных трофеев Лейлы. Фред опять надел свой реглан.

— Покойной ночи. И не забудьте. Как только она объявится, сразу вручите ей мою записку. Благодарю.

Он протиснулся между клиентами, стоявшими повсюду на его пути к выходу, и Шаван потерял его из виду. Однако образ Фреда продолжал стоять у него перед глазами, четкий как фотоснимок: три перекрещивающиеся морщины на лбу, серые глаза, маленький шрам в углу рта, адамово яблоко, перекатывающееся вверх-вниз под воротником свитера, а также бегающий и даже растерянный взгляд человека, который явился неспроста. Отсюда его загадочная записочка: «Требуется безотлагательно». Надо было бы предложить ему денег, но сколько? И не счел ли бы он странным, что Лейла, после многих лет- разлуки, дает мне с ходу, без объяснений, столь деликатное поручение? Словом, встреча с Фредом не продвинула меня ни на шаг.