Конечный и бесконечный анализ

Но прежде чем решиться дать ответ на наш вопрос, выслушаем возражение, сила которого состоит в том, что мы, пожалуй, уже заранее к нему склонялись. Оно гласит: все наши аргументы вытекают из спонтанных процессов между Я и влечением и подразумевают, что аналитическая терапия не может сделать ничего, что при благоприятных, нормальных условиях происходит само собой. Но действительно ли это так? Не претендует ли как раз наша теория на создание состояния, которое никогда спонтанно не возникает в Я, и это новообразование и составляет существенное отличие проанализированного человека от непроанализированного? Посмотрим, на чем основана эта претензия. Все вытеснения происходят в раннем детстве; это примитивные защитные меры незрелого, слабого Я. В последующие годы новые вытеснения не возникают, но сохраняются старые, и их услугами пользуется далее Я, чтобы совладать с влечениями. Новые конфликты, как мы говорим, разрешаются посредством «послевытеснения».[16] Об этих инфантильных вытеснениях можно сказать то, что мы уже утверждали в общем: они целиком и полностью зависят от соотношения сил и могут не выдержать увеличения силы влечения. Анализ же позволяет более зрелому и окрепшему Я произвести ревизию этих старых вытеснений; некоторые устраняются, другие признаются, но создаются заново из более надежного материала. Эти новые плотины имеют совершенно иную прочность, чем прежние; можно быть в них уверенным, что они не прорвутся так легко под напором усилившегося влечения. Последующая корректировка первоначального процесса вытеснения, способная положить конец могуществу количественного фактора, явилась бы, таким образом, подлинным достижением аналитической терапии.

Такова наша теория, от которой мы не можем отказаться без неопровержимых доводов. А что говорит на этот счет опыт? Его, пожалуй, пока еще недостаточно, чтобы прийти к определенному решению. Довольно часто он оправдывает наши ожидания, но не всегда. Создается впечатление, что не вызовет удивления, если в конце концов окажется, что различие в поведении людей, прошедших и не прошедших анализ, все же не столь велико по сравнению с тем, к чему мы стремимся, чего ожидаем и что утверждаем. Стало быть, хотя анализу иной раз и удается устранить влияние усилившегося влечения, но не всегда. Или же его воздействие ограничивается повышением сопротивляемости торможениям, в результате чего после анализа становится возможным справляться с гораздо более серьезными требованиями, чем до анализа или без него. Я действительно не осмеливаюсь здесь на какое-либо решение; не знаю также, возможно ли оно сейчас.