Конец академии (СИ)

На секунду даже появлялась шальная мысль заняться изобретательством. Но ядерная бомба? Что-то мне становилось не по себе, от того, что какие-нибудь чересчур заигравшиеся в войнушку дамы её возьмут и шарахнут по очередным Херосиме и Нагасукам, ну или как там те японские города назывались. Да и, если честно, об устройстве бомбы, кроме того, что там нужен уран, я мало что знал. Но и то, какой уран? Я помнил, что в природе встречается один изотоп, а для бомбы нужен другой и что получается он путем обогащения. Но сам процесс обогащения был для меня тайной за семью печатями. Еще я помнил, что критическая масса урана примерно килограмм, но, для детонации двух кусков, мало их просто соединить, нужно это быстро иначе реакция деления начнется раньше и не такая быстрая и взрыва не будет.

В общем у меня были какие-то отрывочные сведения которые вряд ли помогли бы мне изобрести хоть какое-то подобие настоящей бомбы. Так что этот вариант отпадал сразу. Что же ещё из изобретений нашего мира я мог внедрить тут? Всякие бытовые мелочи? Но, тут надо знать, что существует а что нет, чтобы не изобретать велосипед. Что-то более сложное? На это мне не хватало знаний. Вздохнул, и зачем я в своё время в гуманитарии пошел, дурак-дураком же, надо было на инженерный куда-нибудь, сейчас авось бы внедрил передовую технологию какую. Но пришлось констатировать, что изобретательство - это не моё.

Соревнования по шарострелу проходили на базе специального тренировочного комплекса центрального военного округа, и были целым комплексом различных площадок имитировавших различную местность, от джунглей, до крайне реалистично сделанного полуразрушенного городского квартала.

Сто двадцать восемь команд со всей страны, восемьсот девяносто шесть курсат и игра по олимпийской системе, то есть на выбывание после первого же поражения, правда тут это называлось армейская система, ибо никаких олимпийских игр, как вы помните, тут не существовало. По началу я даже испугался что мы тут месяц просидим пока дойдем до финала, нехитрый подсчет дал сто двадцать шесть схваток, но потом оказалось, что сегодня каждая пара команд проведет по одной игре, то есть всего шестьдесят четыре штуки, после чего все на месяц разъедутся, победители готовиться дальше, а проигравшие, ну, наверное, тоже готовиться, но уже к следующему сезону.

“И что, - спросил я у майоры, - ради всего одной игры весь год готовиться?” - но та объяснила, что это особые соревнования, по итогам которых выигравшая команда получает нехилые бонусы при выборе будущего места службы во первых и даже ради одной игры год тренировок не слишком большая цена, во вторых у команды победителя в общей сложности пройдет семь игр, в течении шести месяцев, и в третьих, есть еще всевозможные городские и региональные соревнования которые проводятся после основного чемпионата, так что смысл есть.

Кстати, от осознания, что в Империи аж сто двадцать восемь военных ВУЗов, я офигел тоже, сходу даже не придумав, а чему там учат-то. Потом, правда, оказалось, что они дублируют друг друга в разных регионах страны.

По жеребьевке нам досталась команда морской инженерной академии Императрицы Александры Второй. А затем, после всех предварительных процедур, мы заселились в одно из множества отдельных домиков для команд, чтобы ночь отоспаться перед непосредственно игрой.

Сам по себе дом напоминал скорее двухэтажный особняк, с большим залом внизу и комнатами с проживанием по двое, кроме меня и майоры, естественно. В глаза, конечно, сразу бросалась заметная казенность обстановки, но кресла были вполне удобны, а камин, к моему немалому удивлению, был не бутафорией, а вполне рабочим, в котором девчонки немедленно запалили огонь, подкинув дровишек из поленницы рядом.

Стоило на улице стемнеть, а тут, всё-таки к зиме дело уже подбиралось и солнце садилось всё раньше, как майора засобиралась на выход.

- Значит так, курсаты, - грозно произнесла она, подходя к двери, - я на собрание всех кураторов, там надо обсудить серьезные вопросы. Элла, в десять отбой, контроль на тебе. С тебя, если что, и спрошу. И запомните, - произнесла она еще строже, - если узнаю, что вы тут с Ивановым… - Лебедева показала кулак, - лично палок всыплю, и не посмотрю, что телесные наказания с тысяча восемьсот восемьдесят второго года отменены. Поняли меня?

- Так-точно, - хором ответили мы, правда опять девчонки покосились на меня с какой-то смесью вины и раскаяния. Ну кроме Еникеевой. Та, похоже, в принципе никогда и ничему не раскаивалась. Да и в чем ей раскаиваться, я вспомнил разговор с ней, она получила что хотела - меня в своей постели, вот и сидит довольная как слон.

Проводив взглядом спину майоры исчезающую за дверью, я подумал, что серьезные вопросы на встрече кураторов будут исключительно из разряда: запивать водку пивом или всё-таки употреблять раздельно, больно уж глаза у женщины подозрительно блестели.