Конец «черных рыцарей»

Сейчас он сидел, приложив ладонь левой руки к голове, и молча разглядывал бокал с пивом. Напротив сидел его приятель — здоровый малый с рыжими волосами и перебитым в драке носом. В одном ухе у него торчал слуховой прибор. Он также молчал. Иногда он поглядывал на часы. Было ровно девять.

Фриссон допивал свой кофе, когда вошел высокий пожилой человек в плаще, на котором виднелись капельки дождя. Сняв шляпу, он быстро осмотрел сидевших за столиками посетителей, огляделся еще раз, медленнее.

Карпо и его приятель встрепенулись. Рыжий вытащил из уха прибор и сунул в карман. Карпо убрал руку со стола. Новый посетитель постоял немного и вышел. Карпо с приятелем пошли следом за ним.

«Любопытно!» — подумал инспектор, взял шляпу и тоже вышел.

Он заметил, что рыжий парень направился вверх по бульвару в сторону Люксембургского парка. Карпо не было видно. Шагах в двадцати впереди рыжего инспектор увидел высокого человека. Тот уже миновал лицей имени Святого Людовика и шел дальше вверх. Дойдя до площади, он повернул направо, в сторону парка.

Тотчас же события начали ускоряться.

Фриссон увидел, что Карпо перебежал бульвар с левой стороны. Рыжий ускорил шаг и свернул за угол одновременно с Карпо. Фриссон сам заспешил и, едва войдя в парк, увидел, как в аллее долговязый ловко расправлялся с двумя напавшими на него ворами. Первый — рыжий — пытавшийся схватить его сзади, вдруг перелетел через плечо своей «жертвы» и шлепнулся навзничь на дорожку. Карпо бросился на долговязого, но тот ногой лягнул его в низ живота, и он со стоном свалился рядом с рыжим. Долговязый повернулся и быстро исчез.

Фриссон вытащил свисток. На его призыв прибежали два полицейских и надели на неудачливых воров наручники. Вскоре подъехала крытая машина, в нее без церемоний запихнули воров и повезли в ближайший участок.

Перед тем как сунуть воров в одиночные камеры, их обыскали. Кроме слухового аппарата у рыжего да маленькой черной коробочки величиной с пачку папирос у Карпо, ничего особенного у них не нашли...

* * *

Фриссон устроился в кабинете шефа: в половине десятого вечера тот был уже дома.

— Эй, сержант, приведи сюда Карпо! Да пошли кого-нибудь за бутербродами. Я с утра ничего не ел! — крикнул Фриссон.

Впереди сержанта шел Карпо. Он был бледен и держался руками за живот.

— Садись, — приказал ему инспектор. Сержанту он передал несколько монет и попросил принести два бутерброда с ветчиной.

Карпо сидел и время от времени глухо стонал.

Фриссон молча наблюдал за ним. Так прошло несколько минут. Вошел сержант и передал инспектору бутерброды.

— Быстро, — отметил тот, — спасибо.

Левой рукой он держал бутерброд, а правой высыпал из конверта содержимое карманов Карпо Из кармана своего жилета он достал золотую брошку и положил с вещами Карпо. Тот все еще сидел с опущенной головой и тихо стонал.

Съев один бутерброд, Фриссон вытер ладонью губы.

— Ну что же ты молчишь, дорогой Карпо? — сказал он спокойно.

В ответ Карпо простонал и поднял голову.

— О чем говорить? — пробурчал вор.

— Ты мог бы поздороваться, — весело ответил ему Фриссон, — затем начал бы рассказывать, как попал в эту переделку... Кстати, ты можешь стонать, если тебе это доставляет удовольствие. Меня это не беспокоит, только пусть стоны не слишком мешают твоему объяснению.

— Что мне объяснять, господин инспектор? — возразил Карпо. — Иду я по парку и вдруг кто-то лягнул меня в живот. Потом два жандарма запихивают меня в автомобиль, везут сюда и бросают в грязную камеру. Разве я должен объясняться? Где тот, что меня изувечил? Почему он не арестован? Я пострадал невинно, а он ушел! Разве это справедливо? Я вас спрашиваю, господин инспектор.

Не торопясь инспектор откусил кусок от второго бутерброда и с улыбкой разглядывал Карпо.

Тот опустил глаза и увидел на столе черную коробку, ножик, пачку папирос, спички, карандаш, мелочь и... брошку.

«Что за брошка? — подумал Карпо. — Ох, ох, устроит мне этот флик подвох. Это не моя брошка!»

Фриссон пальцем правой руки перебирал вещи на столе. Постепенно он отодвинул в одну сторону все, кррме золотой брошки. Он взглянул на вора, откусил еще кусок бутерброда и стал медленно жевать.

Керпо опустил голову, сильнее прижал руки к животу и снова застонал.

С полным ртом Фриссон сказал ему:

— Думай, дружок!

Пока он ел, Карпо продолжал стонать. Фриссон вынул платок, вытер губы и пальцы, сунул платок обратно в карман и откинулся на спинку стула. Он улыбался, слегка похлопывая себя по животу.

— Ну вот теперь я чувствую себя лучше. Можно хоть всю ночь с тобой беседовать.

Карпо с тоской в глазах поднял голову.

— О чем же беседовать, господин инспектор? — взмолился он.

— Можешь мне рассказать, какими судьбами ты очутился так далеко от товарной станции, да еще в этом квартале. Ты также можешь объяснить мне, почему пошел за тем долговязым в парк и за что он лягнул тебя в живот. У твоего рыжего приятеля, наверное, сотрясение мозга, если, конечно, они у него есть в голове. Потом мы можем потолковать об этой черной коробке. Да вот и об этой милой брошке тоже можно поговорить.

— Это не моя брошка! — крикнул Карпо.