Конец детства

Глава двенадцатая

    Ювеналию естественно отказали. Никто не решился дать дроу некоему Наилю. -Десанта не будет! Мы сами за себя постоим. -Так и сказали старейшины, хотя просили передать благодарность за корабль и груз, по случаю. Ияль спокойно отнеслась к народу дроу. Она прекрасно понимала, что теперь ей придется жить на этой планете с ее возлюбленным Ювеналием и она с радостью обживалась в новом доме. Ей конечно пришлось ответить на множество вопросов со стороны правления Аугельмирии. И не раз пройти процедуру в присутствии нескольких дроу, от взглядов которых кружилась и болела голова, но она стойко все вытерпела и ей наконец поверили. Так же новость о том, что у них будет ребенок, вывела семью Ювеналия и Ияль на новый качественный уровень отношений. Они были счастливы и страсти в душе Ювеналия связанные с жаждой мести, начали остывать. Глядя на то, как Ияль с любовью и заботой занималась их общим домом, а вечерами они ходили и гуляли среди красивейших зарослей роз, мысли дроу побежали совсем в другом направлении. Его больше не отравляла мысль о мести, ему снова начало хотеться жить. До поры...

    Это случилось спустя две недели после их прилета домой. На орбите появились корабли аграфов. Орбитальная оборона еще только строилась и их попытались остановить при помощи пригнанного Ювеналием корабля и парочкой едва сошедших со стапеля прототипов. Два корабля гвельфов с лихвой хватило на то, чтобы уничтожить сопротивление и верфь на которой производили флот. Эти твари сели на планету беспрепятственно. Спикировав и перейдя на глиссаду, два корабля ушастых, отработав ракетами прямо по жилым кварталам, зашли на посадку. Едва корабли коснулись опорами тверди, с открывшихся аппарелей посыпался десант. Несколько сотен бойцов, быстро разбившись на 'десятки', открыли ураганный огонь по всем, кто находился в этот момент на улице. Перебив население и практически не встретив никакого сопротивления, "десятки" оцепили периметр нескольких кварталов и начали прочесывать все постройки. Искали всех, кто находился в зданиях. На площади постепенно организовывались две шеренги дроу. В первую строили городскую знать, во вторую остальных жителей. Согнав всех, кого удалось застать в это время дома, аграфы просто расстреляли вторую шеренгу. К оставшимся стоять вышел офицер аграфов. Он пристально вгляделся в лица дроу. -У меня один вопрос! Знаете дроу по имени Ювеналий? Он ваш "мастер" и имеет отношение к местной власти!-По рядам прокатилась волна голосов. Большинство отрицательно закивало головами. Офицер выждал минуту. -Я хочу, чтобы все, кто знает Ювиналия, отошли в сторону!-Офицер своим оружием указал куда именно следует отойти. Народ зашевелился. Снова прошелся шум по рядам. Многие из присутствующих хмуро косились на расстрелянных соплеменников. Трое дроу вышли вперед и отошли в сторону. Остальные остались стоять на месте. -Это все?!-Офицер нервно дернул плечами. Клипсы защитного устройства в его ушах, то и дело моргали красным. -Я повторяю вопрос!-Офицер направил свой пистолет к дроу, который стоял ближе всех к нему. Тот сглотнул и опустил глаза. Пока офицер смотрел ему в глаза через прицел оружия, еще пять дроу покинули строй. Офицер застрелил мужчину стоящего перед ним, махнул рукой и солдаты начали расстрел оставшихся в шеренге. Кто-то пытался бежать, но едва беглецы достигли края площади, послышались выстрелы. Несколько беглецов упали ниц. Офицер снял тактический шлем и растянул злорадную улыбку, блеснув белыми клыками. Однако выстрелы все не стихали. Отправив солдат на разведку, офицер сплюнул на землю и запросил обстановку по связи. Ему никто не отвечал. Выругавшись на отвратительное состояние дисциплины в недавно переданном ему подразделении, аграф развернулся в сторону выстрелов и замерев, удивленно уставился на образовавшуюся дыру в своей груди. Мимо пробежала пара его бойцов. Один упал не далеко от офицера и больше не шевелился. Офицер заскрежетал зубами и упал на колени. На площадь вывалило под сотню вооруженных бойцов дроу. Офицер оторвал взгляд от раны на груди и хотел было что-то сказать, но еще одна пуля, попавшая ему в горло, навсегда заткнула ему рот. Шум ожесточенных перестрелок прокатился по всему кварталу и начал расходиться по городу.