Конец длинного цикла накопления капитала и возможность контркапитализма

К середине 16 в. генуэзская капиталистическая олигархия добилась специфического господства в испанской монархии, чьи владения простирались от Нидерландов до Филиппин. Она контролировала поставки колониального серебра с рудников Нового Света (за которое заплатили жизнью миллионы индейцев) через Севилью в Европу, где оно привело к «революции цен» и колоссальному росту спроса на европейских рынках. Но во второй половине 16 в. генуэзская олигархия уходит из торговли в чисто денежные операции. А её ликвидные активы начинают перетекать в новый более мощный центр накопления капитала.

Голландский цикл

Голландский капитал начинал с контроля (в том числе, силового) над прибыльной балтийской торговлей, когда дешевое зерно и другое сырье из стран «вторичного крепостничества» (Польши, восточной Германии, Дании, Чехии, Венгрии, Ливонии) всасывалось западноевропейским рынком, где прошла «революция цен». Через полвека голландцы осуществляют в самых жестких формах контроль за торговлей и производством уже на островах Южных морей, где главную роль играют Ост- и Вест-Индская компании, которые появились за счет сращивания капитала и государственного аппарата. Крупнейшим пайщиком выступал правитель Нидерландов, штатгальтер из рода Оранских. Компании получают от голландского правительства привилегии на торговую и военную монополию на обширных заморских пространствах – последняя осуществлялась при помощи рациональных военных методов, разработанным Морицем Нассауским.

Брались под контроль все главные источники поставок на Индийском океане – в первую очередь, пряностей, бывшими тогда среди наиболее дорогих и ликвидных товаров на европейском рынке. Скажем, на одних островах вырубались гвоздичные деревьям, чтобы не было переизбытка предложения, на других населению, под страхом смерти, предписывалось выращивать мускатный орех или корицу. Монополия компании приводила к голоду и восстаниям – население восставших островов истреблялось, как например туземцы южномолуккского архипелага Банда, а хозяйство далее велось с помощью рабов. Передовые голландцы внедряли рабовладельческие отношения там, где их до этого не было.

Собственно, рабством было и то, что формально рабством не являлось; так за сельхозкультуры, которые крестьянин был обязан выращивать (особенно это касалось внедряемых голландцами кофе, сахарного тростника, хлопка, индиго) он получал не более 5-6% их рыночной стоимости. Рыночным товаром эта продукция становилась только, когда сдавалась на склады Ост-Индской компании. То есть, сперва происходило присвоение прибавочного и значительной части необходимого продукта, создаваемого подвластным колониальным населением, а затем он капитализировался и попадал на рынок.

К середине 17 в. голландский капитал стал не только владельцем 10 тысяч судов, но и многоэтажных складов в метрополии, где было всё, от венесуэльского какао до шведской меди. Однако в последующее столетие голландцы сдают в мировой торговле; капиталистическая олигархия Голландии переходит, в большей степени, к контролю над мировыми финансовыми сетями. Амстердам из центрального склада мировой торговли превращается в центр денег и капитала с первой в мире постоянно действующей фондовой биржей, втягивающий избыточные капиталы со всей Европы.

Британский цикл (самый длительный и образцовый)

А затем капиталы начинают перетекать в новый британский центр накопления.

Отправной его точкой стало удачное географической положение Британских островов, которые находятся на пересечении мировых морских коммуникаций, идущих из Нового Света и Азии и из северо-западной Европы. Притом любая точка британской территории отдалена не более чем на 70 миль от незамерзающих океанских вод.

Морские воды, отделяющие Британские острова от европейского континента, стали для Англии источником еще одного геополитического блага. Способствуя торговому обмену, они защищали ее от сильных континентальных врагов. Англия могла вмешиваться в европейские войны, когда сама считала выгодным.

Аристократия Британии очень быстро встала на капиталистические рельсы. Социальные слои, задержавшиеся в феодализме, были радикально срезаны, в частности крестьянство с их натуральным хозяйством, и монастыри с их богатыми имениями. Их имущества, в первую очередь земли, достались капиталистам, обуржуазившимся дворянам, переходившим на товарное животноводство.