Конец эпохи

Гораздо позднее я познакомился с создателями фильма режиссером Б. Карповым и писателем Д. Жуковым (впоследствии он дал мне рекомендацию на вступление в союз писателей). От них я узнал, что фильм создавался по специальному решению ЦК КПСС, но был запрещен распоряжением Андропова, которое и было выполнено руками верного пса сионизма генерала КГБ Ф. Бобкова. Талантливый и честный фильм не понравился евреям из ЦК, его сразу же запретили, а все копии уничтожили. Однако Карпову удалось вынести из спецпомещения, в котором монтировался фильм, его сокращенный вариант. с него было сделано несколько копий, которые в середине 70-х годов тайно демонстрировались на квартирах некоторых высокопоставленных лиц российского руководства. У сына одного из таких деятелей мы и увидели этот фильм. Были очень удивлены. За что его запретили? О преступлениях, которые совершали сионисты, надо было бить в набат! Из этого факта мне стало ясно, в чью сторону склонялась влиятельная часть руководства СССР, запретившая этот правдивый фильм.

Главным для меня в ЦСУ СССР с самого начала было продолжение учебы. Моя работа (она меня увлекла) стала для меня и прекрасной учебой. Я старался больше общаться с хорошими профессионалами, не стеснялся задавать вопросы, проштудировал десятки книг по экономике и статистике. Работа в ЦСУ давала большие возможности для сбора материалов по малоизученным экономическим и социальным вопросам. Как-то, занимаясь подготовкой записки о занятости в органах управления СССР и США, я с удивлением отметил, насколько слабо изучен этот вопрос и насколько искаженную и неверную картину о занятости в государственном управлении США получает наше руководство. Мой предшественник относил к занятым в управлении США весь государственный сектор (включая врачей, учителей), а не только государственных чиновников, как это следовало бы делать по методологии СССР Доложив руководству, я получил разрешение исследовать этот вопрос. В этом меня поддержал член-корреспондент АН СССР Т. В. Рябушкин, согласившийся стать научным руководителем моей кандидатской диссертации.

Работа над диссертацией была очень интересна, я не только исследовал множество экономических источников, но и посетил ряд советских министерств и ведомств, где беседовал с некоторыми зам. министров и начальниками отделов кадров министерств. Все они нехотя шли на сотрудничество со мной и не очень-то раскрывали секреты своей кадровой политики. Тем не менее на запрос начальника ЦСУ СССР они были обязаны хотя и формально, но что-то отвечать. создавалась интересная картина, которая много мне дала для понимания советских министерств и ведомств, каждое из которых, по своей сути, было государством в государстве и поражало своим дремучим бюрократизмом. Однако на последнем этапе моих исследований мне запретили делать подробные сопоставления занятости по отдельным министерствам и ведомствам СССР и США (заявив, что данные по СССР секретны) и предложили ограничиться только изучением данных по США. Двухлетнее исследование материалов государственного бюджета и министерств и ведомств США позволило мне понять, насколько громоздкой, неуклюжей и инерционной является система управления США, и как реально недалеко она ушла от считавшейся ужасной бюрократической машины СССР. На стадии обсуждения моей диссертации в отделе «сионистская партия» собрала все силы, чтобы не допустить мою работу к защите. Однако последовательная поддержка видных русских ученых, прежде всего Рябушкина и К. В. Решетинского, позволила мне успешно защититься (без единого черного шара).

Кандидатская диссертация была не единственной моей научной работой, которой я занимался в стенах ЦСУ. Была и другая, более значительная — подпольная, начатая в конце первого года работы. Первый этап осуществления моей еще юношеской идеи — создание истории Отечества «Россия во времени и пространстве». Пользуясь редкими возможностями ЦСУ СССР, я стал собирать статистические материалы о движении населения России с начала XIX века до нашего времени. В моем распоряжении были закрытые статистические сборники и консультации ведущих статистиков. Сначала я произвел подсчеты общей численности населения, его естественный прирост и естественную убыль, а затем предпринял подсчет числа человеческих потерь, понесенных страной в результате социально-экономических экспериментов еврейских большевиков последних шестидесяти лет. Год за годом, начиная с 1917-го до середины 70-х годов, я исчислил прирост и естественную убыль населения, исходя из нормальных условий развития. Получились внушительные ряды цифр, итоги которых неизменно и существенно расходились с публикуемыми в отдельные годы официальными данными численности и естественного прироста населения страны. Суммированное по всем годам расхождение и составляло общую сумму человеческих потерь.