Конец фильма

Затем вышел на балкон и, убедившись, что в окне квартиры напротив горит свет, передернул затвор…

Нет, он не планировал стрелять в Цыгана. Но припугнуть этого засранца надо было по-настоящему.

— Открой, гад! Я же слышу, как ты там ходишь!

Наконец щелкнул тяжелый запор. Грязнов рывком распахнул дверь, и в следующий момент ему в лоб ткнулся ствол пистолета.

— Дурак! — закричал Цыган, отдергивая руку. — Я же тебя пристрелить мог! Откуда мне знать, что это ты?

— Это я… — Денис с шумом выпустил из легких воздух. — И я сейчас буду бить тебе рожу.

Он втолкнул Цыгана в квартиру и с размаху двинул ему в челюсть. Цыган отлетел к стене и медленно сполз по ней на пол.

Грязнов закрыл дверь, вынул из кармана фотографию и склонился над Цыганом.

— А теперь говори, кто это?

На фотографии был коротко стриженный парень. Приоткрыв рот, он смотрел в объектив мертвыми глазами.

— Дружище, мне копец! Мне жопа полная!

— Кто это?

— Веня, Хохол!

— Фамилия? Адрес?

— Я говорил уже, не знаю! Это водила наш!

— Где живет?

— Где-то в Бутове!

— Северном? Южном?

— Не знаю! Я его вообще не знаю! Он меня только пару раз в Шереметьеве встречал по приказу шефа!

— Что за шеф?

— Пал Ильич, у него кличка Седой, начальник службы безопасности! Ты послушай меня!..

— Вот и выяснили. Поехали к нему!

— Дурак, меня теперь точно грохнут!

— И отлично! Вы, суки, все вместе!

— Да ты послушай!.. — затравленно закричал Цыган. — Меня вычислили!

Денис замер с занесенным над его головой кулаком.

— Ты не понимаешь? Седой мне отпуск дал! Знаешь, что это значит?

Воспользовавшись замешательством друга, Цыган вскочил, в панике заметался по комнате, подлетел к шкафу и начал вываливать из него прямо на пол всякое шмотье.

— Все, лично я сматываюсь отсюда. Шенгенская виза у меня есть, деньги есть и непреодолимое желание жить тоже есть, — успокаивал он сам себя. Деньги в банк под проценты, выучу язык и стану честным, законопослушным гражданином. В Испанию? Францию? В Бундес? Куда лучше?

— Везде один хрен — что в Штатах, что в Европе. — Денис стоял у стены и вертел в руках пистолет Цыгана. — А тебя все равно найдут.

— Ну спасибо! — в отчаянии хлопнул себя по бокам Цыган. — Ну утешил!

— У вас, у бандитов, это дело принципа. Сначала яйца отрежут, потом язык вырвут. Чтоб другим неповадно было.

— Давай-давай, продолжай!

— И какая разница, в каком лесу лежать? Под Москвой или под Дюссельдорфом?

— Под Дюссельдорфом почва экологически чище, без нитратов!

— Ну если только…

— Мерзавец ты. Сам же меня втянул!

— Сам втянул, сам и вытащу.

— Знаешь, если уж к кому за помощью обращаться, то ты в списке последний. Всю жизнь только на себя надеялся, и все было нормально. И тут, здрасте, связался. Детство вспомнил!

— Если ты сбежишь, то выдашь себя с потрохами.

— Видел я таких, как ты, знаешь где? — Цыган выкатил на центр комнаты огромный чемодан на колесиках и стал лихорадочно набивать его жирное брюхо вещами.

— А ведь правда, у тебя же, кроме меня, и нет никого. — Глаза Грязнова засветились, будто он сделал научное открытие. — Я в списке хоть и последний, зато единственный. А ты всю жизнь надеялся только на себя. И кем теперь стал? В кого превратился?

Цыган попытался закрыть чемодан, который к тому моменту уже был похож на подавившегося бегемота — челюсти не смыкались, тряпки так и вываливались из его пасти.

— Сначала погиб Медведь. Сегодня я потерял еще одного очень близкого человека. Теперь ты в опасности. Делай что хочешь, но решение должен принять прямо сейчас. Или мы вместе, или…

Цыган сел на кровать и обхватил голову руками.

В Москве стояла невыносимая жара, и проехать по центру было невозможно. Грязнов весь взмок, он уже задыхался от злобы и автомобильных выхлопов, а пробка все не рассасывалась. Наконец, не выдержав, выскочил из машины и побежал к метро.

Людской поток вынес его с эскалатора на платформу. Почти сразу подкатил поезд, и пассажиры начали брать его штурмом. Денис с трудом пробился в середину салона, схватился за поручень, отмахнулся от злобного старика. Пот катился градом по его щекам, волосы взъерошились, рубашка съехала набок.

Закрылись двери, и состав тронулся.

Антон сидел на лавке на противоположной платформе, прикрыв глаза и сжимая рукой простреленное плечо. На нем была старая, поношенная одежда с чужого плеча, а проще говоря — лохмотья…

Грязнов его даже не узнал сразу. А когда узнал, было уже поздно.

— Остановите поезд! — закричал он. — Дерните кто-нибудь стоп-кран!

Но поезд уже въехал в тоннель.

На следующей станции Денис выбежал из вагона и бросился к противоположной платформе. Вскоре он уже был у той самой лавки, но вместо Антона обнаружил на ней женщину с двумя большими хозяйственными сумками. На стене, рядом с ее плечом, блестело красное пятнышко.

Грязнов провел по нему пальцем, и пятнышко приобрело форму полосы.

Женщина вздрогнула, отпрянула испуганно.

— Сидите-сидите… — успокоил ее Денис, оглядываясь. — Вы не видели случайно мужчину? Он был здесь буквально минут пять назад.

— Беленький такой?

— Можно и так сказать.

— Я дала ему анальгин. Уехал только что.

Упустил.