Конец «Гончих псов»

— Если не хочешь походить на меня, не торопись в пекло за Пиренеями. Я проклял тот день, когда вызвался туда ехать. Ну, кто он мне, этот недомерок Франко? Отец? Брат? За каким дьяволом мы должны были засыпать бомбами Мадрид, ровнять с землей Гернику? Для чего мы должны были каждый день вести сумасшедшие воздушные бои?

— Нас послал фюрер!

— Фюрер?! — Тео грязно выругался. — Не будь хоть ты идиотом… — Это звучало кощунственно — брань рядом со словом «фюрер». — Когда я закрываю глаза, вижу висящие в воздухе десятки «юнкерсов», «капрони», «савойи». Мы их сопровождали в каждом вылете, и в каждом вылете ввязывались в бой с И-16 и И-15… Как русские дрались! Это был какой-то кошмар, непохожий на рыцарские схватки, которые происходили в шестнадцатом году над Фландрией и Верденом.

Карл был рад, что Тео отвлекся от мысли о своей инвалидности.

Тео чуть помолчал, отдышался и заговорил снова:

— Видел я одного сбитого русского парня. На допросе он молчал. Тогда наши ублюдки изрубили его, как капусту, погрузили в корзину и сбросили с парашютом на аэродром, где базировались русские. Они хотели напугать Иванов, а получилось наоборот. Теперь они дерутся беспощадно, мстят за смерть своих камерадов. Бои идут трудные. Теперь вся надежда на «мессершмитты», — закончил Тео и закрыл глаз.

Карл понял, что утомил майора до предела.

— Извини, Тео, мне пора уходить. Я и так заговорил тебя. Выздоравливай скорее. Мы приедем к тебе с Эрвином Штиммерманом. Он теперь летает в моем звене.

— Спасибо, буду рад. Но не забудь мой совет и просьбу.

«Боже мой, как сломался наш Тео! Это конченый человек… Даже перестал верить фюреру», — подумал фон Риттен, уходя.

Уже на пороге палаты он услышал:

— Прощай, Карл.

Карл оглянулся и увидел, что вся боль и тоска, скопившиеся в истерзанном человеке, выплеснулись из его единственного глаза.

— До свидания, Тео!

Карлу показалось, что он попрощался навсегда.

Встреча с Тео Рейнгардом оставила тяжесть на душе. А через несколько дней ему сообщили: Тео скончался.

Ошеломленный известием, Карл помчался в госпиталь. Но тело Тео уже отправили в морг. Лечащий врач под большим секретом открыл ему, как другу покойного, что майор Рейнгард принял лошадиную дозу снотворного, которое он накопил за все время пребывания в госпитале. Как он ухитрился сделать это без посторонней помощи, для всех оставалось загадкой.

В некрологе, появившемся в журналах «Адлер» и «Дейче Шпортфлигер», сообщалось, что кавалер Рыцарского креста, орденов «Поур ле мерит» и Железных крестов 1-го и 2-го класса Тео Рейнгард скончался в военном госпитале от ран, полученных в авиакатастрофе.

ПОД ЗНАКОМ «КОСОГО ОРЛА»

Глава 1

1

Эрвин Штиммерман был предельно внимателен. Стрелка спидометра его «опель-капитана» колебалась за стокилометровой отметкой. Они мчались по новой автостраде.

Поглядывая по сторонам, Карл невольно вспомнил, как эту автостраду строили узники концлагерей. Истощенные люди в тюремной одежде с брезентовыми лямками через плечо тянули катки по дымящемуся асфальту, подстегиваемые руганью и плетьми надзирателей.

Дорогу назвали «дорогой фюрера».

И у Карла вдруг шевельнулась мысль: а куда эта «дорога фюрера» их приведет? Оправдана ли такая жестокость к немцам, находившимся в «охранном заключении»?

Карл тут же тряхнул головой, стараясь избавиться от опасных мыслей. «Не оставь в своей душе жалости и сострадания», — повторил он где-то слышанную фразу.

Как бы то ни было, а эти полускелеты — коммунисты и социалисты, пасторы и немецкие евреи — дорогу построили отличную. Теперь время езды из Темплина в Берлин можно было значительно сократить.

«Опель-капитан» только недавно прошел обкатку. Эрвин приобрел эту шикарную машину после того, как получил лейтенантское звание. Карл не раз подтрунивал над приятелем:

— Все равно автомобиль не по чину. Нужно было подождать с покупкой до капитанского звания.

— К тому времени я обзаведусь «опель-адмиралом», — отшучивался приятель…

— Как чувствуешь себя, Карл, после Испании? — поинтересовался Эрвин, нарушая долгое молчание.

Карл, сидевший рядом, потрогал голову:

— Нормально. А в первые дни голова трещала, словно с дикого похмелья.

— Тогда есть предложение: поедем ко мне? Мои родители укатили на Балтийское море по туристской путевке. Сегодня квартира в нашем распоряжении. Я давно мечтаю превратить этот островок мещанского благополучия в вертеп разгула. Надеюсь, ты мне поможешь в этом деле?

— Весьма рад оказаться полезным. А крошки будут?

— Что за гуляние без милых созданий? Помнишь тех актрис из «Скалы», с которыми мы кутили у матушки Хопман перед твоим отъездом в Дрезден-Нойштадт?

— Отличные девчонки, но, боюсь, они давно забыли о нашем существовании.

— Но не о моем. Я с Ильзой иногда встречаюсь. Восстановил отношения, прерванные японской командировкой.

— Где ты их разыскал?

— Теперь Ильза и Дорис выступают в кафешантане «Адонис» на Пренцлауэр-аллее.