Конец игре

Мне совершенно не хотелось открывать эту дверь, но я могла только наблюдать, как моя рука без всякого моего контроля потянулась к ней. Я повернула ручку и распахнула дверь. Поколебавшись только мгновение, я шагнула в спальню и в ужасе остановилась, когда увидела, что происходит передо мной. В центре комнаты находилась большая кровать; с того места, где я стояла, я могла видеть ее всю.

Это кровать принадлежала Ханне, и она лежала в ней под большим мужчиной, на котором была надета темная одежда. Его лицо было в тени, и я не смогла разобрать черты его лица. Он ритмично двигался на ней, бормоча что-то вполголоса.

Ханна плакала.

От страха я была парализована и не могла пошевелить ногами, не могла заставить себя пройти вперед, чтобы оттащить его от нее. Все, что я могла сделать, это стоять и смотреть. Через некоторое время я услышала звук рыданий; мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать - это я была тем, кто плакал.

Ханна ни разу не посмотрела на меня. Она смотрела в потолок, и слезы бежали по ее лицу. Пару раз я видела, как она попыталась закрыть глаза, только он снова бил ее по лицу до тех пор, пока она не открывала их.

Он делал ей больно, а я просто стояла и смотрела, позволяя ему делать это.

Все это продолжалось мучительно долго. Мои ноги вросли в землю, мои глаза заблокировались на увиденном. Я чувствовала, как мое сердце разламывается пополам, но все равно ничего не могла поделать с этим. Меня обуяла ненависть к себе за свое собственное бессилие.

А затем все было кончено. Мужчина издал хриплый крик, и его тело дернулось, а затем он вновь упал на нее сверху. Единственными звуками в комнате были звуки моих и Ханны рыданий.

Мужчина отстранился от нее, а затем дал ей по лицу звонкую пощечину. Он снова обидел ее; я могла видеть, сколько боли он причинил ей. Затем он повернулся и уставился на меня темными глазами. Я все равно не могла разглядеть детали его лица. Бездушно улыбнувшись, он сказал мне: “Теперь твоя очередь”.

Я проснулась, плача и обливаясь холодным потом. Сев на постели, я почувствовала, как мой желудок мутит от кошмара, образы которого все еще мелькали у меня в голове.

Я была одна. Ханна уехала в трехдневную командировку в Атланту, и сегодня шла только вторая ночь. Сейчас была почти середина февраля, и я не могла больше находиться вдали от нее даже один день.

Живот закрутило снова, и я вспомнила о последней части своего сна. “Твоя очередь”. Я откинула одеяло, спрыгнула с кровати и, спотыкаясь на слабых ногах, направилась в ванную. Упав на пол перед унитазом, я отчаянно открыла рукой крышку и опустошила свой желудок в болезненных рвотных позывах.

Теперь моя очередь сделать ей больно.

Сидя на полу и сложа руки на груди, я задыхалась, а затем уперлась лбом в стену рядом с унитазом. Она была прохладной на ощупь, и я позволила себе открыть рот и прижаться к ней языком. Тяжело выдохнув, я поморщилась от неприятного привкуса рвоты.

Это был такой яркий сон. Никогда раньше я не видела таких снов, и молилась, чтобы никогда не увидеть его снова. Закрыв глаза, я сразу же увидела заплаканное лицо Ханны. Я слышала ее крики и видела холодную улыбку мужчины, обращенную ко мне.

Подскочив вверх, я опять склонилась над унитазом от очередного приступа рвоты. Через мгновение я нетвердой рукой дотянулась до лба, чтобы вытереть с кожи пот. Закрыв глаза, я собрала всю свою силу воли, поднялась и, глядя на себя в зеркало, покраснела от стыда.

Начав чистить зубы, я разглядывала свое лицо. Так и не удосужившись включить свет в ванной, я изучала себя в лунном свете, что проникал через окно, и пыталась увидеть то, что видела Ханна, когда смотрела на меня. Я почувствовала себя старой. Впервые в жизни я почувствовала себя старой и одинокой. Остановив движение зубной щетки, я упорно всматривалась в свое отражение. Я смотрела в свои глаза и не могла понять себя, как будто смотрела на незнакомку.

Почему я позволяю Ханне по-прежнему считать, что не принадлежу ей полностью? Я заморгала, вытаскивая зубную щетку изо рта. Уже несколько месяцев я была предана ей, но отказывалась говорить об этом вслух, чтобы внести полную ясность между нами.

Я наклонилась над раковиной, полоща рот и разбрызгивая воду. Такое состояние было совершенно незнакомо мне, но я вдруг пожалела, что у меня нет подруги. Когда весь мой мир накренился, мне захотелось, чтобы я смогла позвонить кому-то. Я совсем не была уверена, где находился конец проблемы. Поставив зубную щетку на место, я приняла быстрое решение.

Возможно, Лори сможет стать мне этой подругой, если я позволю ей.

Я поспешила из ванной в гостиную, где оставила свой сотовый телефон, и даже не потрудилась включить свет, когда вошла туда. Мой разум и так уже был в смятении, а освещая свое окружение, я могла просто спровоцировать зрительные перегрузки. Чувствуя себя настолько вывернутой наизнанку, я предпочла темень.

Дрожащей рукой я схватила сотовый телефон со стола, открыла крышку, а затем уронила его на пол. “Дерьмо!” - прошипела я в темноту и наклонилась, чтобы поднять его.