Конец игры

У Ермолова было очень плотное расписание, потому что, ввиду специфики своей работы, ему приходилось перемещаться между регионами. Но большую часть времени он проводил в Москве: на следующих выборах он планировал баллотироваться в Государственную Думу.

У него оказался тихий и спокойный голос с хрипотцой, который сразу расположил меня к себе. Он ответил на мои вопросы очень кратко, так как торопился на совещание. Но его ответа оказалось достаточно, чтобы написать текст.

– Хорошо, теперь вы будете следить за развитием ситуации, – дала поручение редактор отдела политики.

После этого у меня также вышла статья о нем, и мне даже удалось достать комментарий областного министра, который поддерживал проект строительства гоночной трассы, поскольку сам был автогонщиком.

«Гонщик своих не обидит»– сочинили заголовок для моей публикации.

А я решила, что буду звать Ермолова «гонщиком».

Через два месяца я объявила редактору, что моя тема со строительством гоночной трассы имеет продолжение: Ермолов решил отказаться от своего проекта. Я знала, что она пошла на совещание к главному редактору: моя тема вновь тянула на главный текст номера.

Я предвкушала звонок Ермолову с особым трепетом. Зная, что он является очень занятым человеком, мне меньше всего хотелось его беспокоить. Я успокаивала себя тем, что просто исполняю свою работу.

К тому времени я не была знакома с ним лично и видела его лишь издалека. Я также нашла несколько старых фотографий у нас в архиве: даже на фотоснимке он производил впечатление очень импозантного мужчины.

Наконец, он взял трубку. Я снова представилась, и мне даже показалось, что он меня узнал.

– А вы уточнили у него этот вопрос? – спросила редактор после моего краткого пересказа нашей беседы.

– Нет, я об этом не спросила, – призналась я.

Телефон Ермолова не отвечал. Наконец, он взял трубку и вкратце сообщил, что находится в самолете. Он летел на совещание.

– Я освобожусь через семь часов, – сказал он.

–Понятно…,– я положила трубку, попрощавшись и извинившись за беспокойство.

«Но через семь часов будет одиннадцать вечера!»– ахнула я. Но было уже поздно.

– Вы дозвонилось до Ермолова?

– Да. Он сказал, что освободится через семь часов, он сейчас на совещании.

–Текст должен быть у меня завтра к девяти утра.

Меня обуял ужас. Я забила номер Ермолова в свой телефон и поехала домой. В тот день я ушла из редакции одной из последних. Нас по домам развозил водитель, который дежурил в этот день. На часах было пол-одиннадцатого. Когда я приехала домой, был двенадцатый час ночи.

И я решила попытать счастье и набрать Ермолову со своего телефона.

– Алло, – неожиданно услышала я в трубке его усталый голос. Он шел с совещания.

Я представилась ему.

– Вы сказали позвонить вам через семь часов, вот я и перезваниваю! – бодро сказала я, удивившись своей наглости.

– Ну, хорошо, какой у вас вопрос? – вздохнул он и улыбнулся мне в трубку.

Я выдохнула и задала ему уточняющий вопрос, который попросила меня задать редактор отдела. Он спокойным голосом мне все пояснил. Я чувствовала огромную благодарность.

– Спасибо вам! Вы меня спасли! Редактор дала мне задание уточнить эти детали, – попыталась я оправдать свою настойчивость. – Текст с вашим комментарием выйдет уже в четверг! – поблагодарила я.

– Что ж, я рад! – ответил он с улыбкой, и мы попрощались.

В тот вечер я размышляла о том, почему такой занятой человек согласился на комментарии, да еще в такое позднее время? Я была удивлена его манерой держаться. Несмотря на свой статус, ему удалось сохранить в себе человеческие качества.

Я чувствовала огромную гордость. А тот материал, как я и предполагала, стал главным текстом номера.

Когда мы познакомились с Владиславом Ермоловым лично, я работала уже в другом СМИ. Вместе со мной туда устроился работать мой коллега из прежней газеты Петя. Он писал на тему спорта и мечтал взять обширное интервью у гонщика. Он рассказал мне, почему на самом деле «завернули» проект строительства гоночной трассы в регионе, который разрабатывал Ермолов. Как оказалось, он перешел дорогу известному олигарху, который спонсировал проведение всех гоночных соревнований в стране. К тому же, он являлся инвестором строительства гоночной трассы Формулы-1. Поэтому конкуренты в лице Ермолова ему были не нужны. Также он перекрыл финансирование и для гоночной команды самого Ермолова, куда также входил и его сын, тоже автогонщик. Это привело к тому, что команду пришлось распустить.

– Я узнала, что ваш сын женился! Позвольте вас поздравить с этим! – Я поймала гонщика после заседания областной Думы. Он стоял у лифта вместе со своим помощником, невысоким парнем по имени Артем. Артем, да и сам гонщик, были в курсе моей симпатии. И оба притворились, что не поняли истинной причины того, зачем я подошла. Ермолову было приятно, что я так внимательна к нему. Он поблагодарил меня.