Конец игры

— Нет, Элли, — сказала она. — Новый бой начнется. Для всех. С нами у руля. — Она наклонилась вперед. — Это я имела в виду, когда говорила о разумном поражении. Вернуться и выиграть на другой день.

Элли ненавидела, как убедительно это прозвучало. Сама идея, что эта война с Натаниелем может продолжиться даже после потери Киммерии, была больше, чем она могла сейчас вынести. С похороненной Люсиндой и Картером…

Она расправила плечи:

— А что насчёт Картера? Вы не можете бросить его, нет? Потому что я не пойду никуда без него.

Изабелла взяла ее за руки:

— Нет, никто не собирается никуда идти без Картера. Сначала нам нужно вернуть его, а потом мы уйдем. Это то, на чем я сосредоточена сейчас.

Пожалуйста, поверь мне. Я никогда не сделаю ничего, что может навредить Картеру.

Это был хороший план. Или, точнее, это был лучший из худших планов. Даже в таком виде Элли ненавидела его. Ты можешь использовать все фантастические слова, чтобы описать поражение, но неважно, как ты это назовешь, ты всё равно побежден. С другой стороны, сбежать — начать все сначала.

Это было заманчиво. Оставить Натаниеля позади, по крайней мере на некоторое время. Ускользнуть. Быть в безопасности. Сама мысль была почти невообразимой. И она хотела этого так же сильно, как Изабелла. Однако, она не могла представить, как объяснить это другим студентам. Они выглядят убитыми.

Как утомительно. Если она расскажет им о большом плане Изабеллы, они сдадутся. Как она хотела сдаться сейчас. Они должны найти способ заставить всех поверить, что поражение на самом деле будет победой. Она не могла услышать ни звука из коридора.

В школе было тихо, как в церкви.

Так что ее голос, казался, поразительно громким, когда она заговорила снова.

— Мы должны снова собрать Ночную Школу.

Изабелла резко подняла голову:

— Что?!

Теперь, когда она сказала это, Элли знала ответ.

— Вы отменили тренировки, занятия, — заявила она поразительно настойчивым голосом.

— Верните всех назад. Все снова должны вернуться к работе. Прямо сейчас.

Директрису как будто ударили в спину.

— Элли, после того, что случилось с Люсиндой, я думаю, нам нужно несколько дней для скорби.

Но чем больше она думала об этом, тем больше Элли становилась уверена, что права. Бездействие означало позволить всем почувствовать безнадежность.

— Вы не понимаете? Нам не нужно время на слезы. Слезы — это поражение. Нам нужно вернуться к работе. Когда мы работаем — когда мы тренируемся в Ночной Школе — мы чувствуем силу. Мы могущественные.

Она перевела дух.

Кроме того, если мы собираемся вернуть Картера обратно, нам не нужно ждать несколько дней. Мы должны начать прямо сейчас.

Изабелла все еще сомневалась:

— Учителя опустошены. Ученики деморализованны…

Элли не колебалась.

— Тогда позвольте учителям поспать сегодня. А завтра они должны учить. Ученики подавлены, потому что они думают, что мы проиграли. Хуже того, — добавила она, — думают, мы сдались. Мы должны заставить их понять, что все еще боремся. У нас все еще есть шанс. Потому что, мы можем.

Глава 5.

Следующим утром, когда Элли шла на завтрак, на двери столовой она увидела объявление, написанное от руки.

“Сегодня с 9.00 возобновляются все занятия согласно вашему расписанию, в соответствии с правилами Киммерии. Это касается всех студентов. Тренировки в Ночной Школе возобновляются в 8 часов вечера.

Отныне, для ВСЕХ студентов Академии Киммерия. “Все студенты Академии Киммерии посещают … ” Кэти прочитала вслух, тревога возрастала с каждым словом.

— Не я, конечно. — Она посмотрела на Элли, ее лицо выражало недоверие. — Изабелла же не имеет в виду меня?

Элли знала, что сейчас они друзья, и ей надо быть внимательной и заботливой, но она улыбнулась и свернула в столовую.

Внезапно чувство голода обострилось. Кэти следовала за ней по пятам, из-за паники ее голос срывался до высоких нот.

— Все добровольно вступали в Ночную Школу. Так было всегда. Они не могут насильно завербовать нас. Это не армия. Я не призывник.

Рэйчел и Николь уже разместились за своим любимым столом. Когда они подошли к ним, Кэти застряла аккурат посреди своего рассказа. Заметив довольное выражение лица у Элли и оскорбленное у Кэти, брови Рэйчел взлетели вверх. “

— Ах. Вы видели это уведомление.

Кэти направила свое внимание на нее.

— Рэйчел, они ведь не могут заставить меня вступить в Ночную Школу или могут? — она умоляюще взглянула на нее. — Должен быть какой-то закон о свободе выбора. Своего рода защита прав. Прав человека. Я человек, не так ли?

Элли фыркнула. Губы Рейчел дрогнули.

— Ну …

— О, Боже. — Кэти опустилась на стул рядом с Николь, длинные темные волосы которой блестели в свете словно кто-то пролил на них чернила. Николь похлопала ее по плечу. — Я думаю, что у тебя все получится в Ночной Школе. ‘

— Конечно, получится, — возмущенно стрельнула глазами рыжеволосая Кэти. — Но я не хочу. Я поговорю с Желязны.

Он как раз проходил позади нее.

— Бедный Желязны, — пробормотала Рэйчел, наблюдая, как рыжая исчезла в дверях.

— Он сможет справиться, — высказалась Элли.

Глаза Рейчел цвета корицы исследовали ее лицо.