Конец игры

В следующее мгновение я сместился чуть вправо, перекрывая линию огня тому, что был с автоматом, бросил свой паспорт за асфальт и правая рука плавно потянулась за пистолетом. Крики, ругать, щелчок затвора пистолета и мой выстрел слились в едином гаме, стоявший передо мной первый бандит, переодетый в форму полиции, охнул и схватился за грудь, красное пятно на белой рубахе мгновенно увеличивалось в размерах, а я, тем временем, прыгнул на обочину и перекатился в кювет, выцеливая автоматчика. Длинная очередь громко прозвучала в тишине и пули запрыгали вокруг меня. Хорошо, что этот бандит с оружием не имел понятия о стрельбе очередями, одна длинная очередь опустошила магазин, и автомат увело вправо-вверх.

Мой второй выстрел грохнул тогда, когда автоматчик судорожными движениями доставал запасной магазин из подсумка на ремне, и я снова точно попал. Второй бандит завалился на землю и заорал. Этому я прострелил живот. В такой ситуации некогда выцеливать голову, я стрелял просто по силуэту, попал и хорошо, но в данном случае, бандит не потерял сознание, и продолжал упрямо пытаться заменить магазин в автомате. Медлить было нельзя, я выскочил из-за обочины, и вторым выстрелом четко попал в область сердца, в голову сработать мешало то, что жулик постоянно тряс ею.

Третий преступник, видя все то, что случилось, вместо того, что бы пытаться завладеть оружием у своих товарищей, бросился бежать. Спина в желтой яркой жилетке мелькала среди кустов, пока не скрылась за ближайшим забором. Преследовать его, или стрелять вслед я не стал. Зачем? Пусть бежит, не до него сейчас.

— Оксан, ты как! — крикнул я в сторону машины, продолжая контролировать пистолетом лежащие тела.

— Норм, — хлопнула дверца, и девушка выскочила с моим карабином в руках.

Я на секунду перевёл взгляд в её сторону и улыбнулся. Неплохо для начала, только бы еще догадалась с блокировки оружие снять, но выглядит вполне воинственно. В сланцах на босу ногу, в моих тактических брюках и в рубашке, которая висит на ней как платье. А ещё волосы растрепаны и развиваются в разные стороны на ветру, ну вылитая фурия.

Сначала я подошёл к лежащему ближе ко мне. Он был жив, и даже в сознании. Лет тридцати, с бледным лицом, короткая стрижка, маска слетела в сторону, фуражка лежит на земле, пятно на груди уже размером с небольшую дыню, часто-часто дышит и моргает глазами.

— Не стреляй! — прохрипел лежащий, и изо рта у него пошла кровь. Скорее всего, легкое перебито.

На его состояние мне наплевать, а вот на кобуру у него на поясе нет. Странно, что раненый не пытается до неё дотянуться. Присмотрелся, а она пустая! Пистолета и нет в кобуре! Что делать? Добить его? По всем законам это и нужно сделать сейчас, но, во первых патрона жалко, а во вторых…

— Оксан, подойди! — крикнул я подруге, и та быстро подбежала ко мне, — дай сюда, — взял я у неё карабин, и передал ей пистолет, предварительно сняв его с боевого взвода, — там два патрона осталось, — предупредил я девушку, — один в стволе. Следи за этим, — показал я на лежащего и хрипящего жулика, — будет дёргаться или приставать, пристрели.

Оксана с готовностью кивнула, а я направился к автоматчику. Этот точно готов, стеклянные глаза тому подтверждение. Та же белая рубашка в крови, медицинская маска на лице, и руки с наколками, тоже жулик. «Ксюха» (автомат АКС-74У) висит у него на ремне, магазин валяется рядом, а второй он не достал из подсумка. Снял с ремня автомат, проверил патрон в патроннике, потом потянулся к подсумку. Отлично, один магазин полный патронов, но это весь боекомплект. Всего было два магазина, первый он без остатка расстрелял, второй вот, у меня в руках. Закинул пока «укорот» за плечо, в случае чего из своего карабина сработаю. Похлопал по карманам у трупа — ничего интересного нет. Потом осторожно подошёл к машине с надписью «ДПС». Открыл дверцу и сразу увидел рацию на сидении. Рацию подобрал, бегло осмотрел салон, ничего заслуживающего внимания. Теперь допросить раненого, и можно уезжать отсюда.

— Говорить можешь? — обратился я к лежащему на земле переодетому жулику.

Тот еле заметно кивнул головой и часто задышал, ранение тяжелое. Как я понял на первый взгляд, тяжёлое, но не смертельное. Пуля из ПМ засела в легком. Операция нужна срочная, иначе… Иначе он не жилец. Да он в любом случае уже не жилец, это ясно.

— Курить будешь? — закинул я в рот сигарету из кармана и чиркнул зажигалкой, — ну не хочешь как хочешь. Что вы тут делали, друзья-разбойники?

— Мы… С Симфы… С первой зоны этапом шли… В Керчь… — часто дыша, начал отвечать лежащий, — на этапе… конвойные шизанулись… мы… дёру дали… А гайцы… Не убивали мы их… Сами они того… Помоги мне, не бросай…

— В Симферополе как? Заражённых много? — спросил я.

— Там задница… — закашлявшись и пуская кровавые слюни, ответил мне жулик.

Больше ничего толком я выяснить не сумел. Бандит пускал сопли и пузырился кровью, хрипел, и я плюнул на экстренный допрос. Что поделать, сам виноват, перестарался немного. Бросил недокуренную сигарету, кивнул Оксане на нашу тачку.

— По коням, красавица!