Конец империи

Вспомнив о кулинарных способностях милченов, он решил, что просмотр микрофиши может оказаться последней каплей, в особенности учитывая то, какой гадостью их кормил повар на яхте. Теперь Эку пришел к выводу, что вполне сможет продержаться четыре дня, прежде чем получит что‑нибудь по‑настоящему питательное.

Он снова коснулся микрофиши и вновь увидел Марра и Сенна, которые вежливо поприветствовали его, обратившись по имени. И снова ощутил тонкий аромат. Два неразлучных существа еще раз сообщили ему о предоставляемых услугах и показали меню.

Эку сразу встревожился. Проблемы. Меню было представлено как бы между прочим, словно экономические трудности заставили Марра и Сенна заняться новым для себя делом. Однако это невозможно. Стало быть…

Голографические изображения замерли. Марр и Сенн смотрели друг на друга.

— Мне кажется, если кто‑то заинтересовался вашей почтой, к этому моменту ему уже наскучило на нас смотреть, — сказал Марр.

— Надеюсь, — заметил Сенн. — Сэр Эку, нам нужна ваша помощь. Верю, что именно вы смотрите на это послание, а чужие…

Он вздрогнул и весь сжался, словно налетел порыв ледяного ветра. Марр подошел поближе, стараясь успокоить друга.

— …Чужие, — продолжал он, немного успокоившись, — не смотрят. У нас возникли проблемы. Нам нужно связаться со Стэном. Мы не знаем, известно ли вам, где он находится, и обращаемся к вам только потому, что вы с ним вместе работали во время Процесса — тогда, когда те ужасные пять существ, чьи имена я не хочу называть, подверглись справедливому наказанию. Вы — наша единственная надежда. Нам просто необходима помощь Стэна. И кое‑кому еще. Я не назову имени этого существа. Однако можете сказать Стэну, что он прекрасно помнит это существо. Сообщите ему, что речь идет о вечеринке и о том, что произошло после. В саду. Черный шар напротив луны — так бывает всего три раза в год. Это существо помнит Стэна. Если он поймет, о ком идет речь, передайте ему, что у его друга неприятности. За ним охотится Император. Мы…

Его перебил Марр.

— Мы слышали, где находится это существо, — сказал он. — И если Император узнает, что нам это известно, на нас тут же начнется охота. Мы не располагаем точными сведениями о местонахождении этого существа. Мы чувствуем, что сеть заброшена — где‑то совсем рядом — теми, кто желает нам зла. Рано или поздно, если рыбак будет продолжать забрасывать свою сеть, мы в нее обязательно попадем.

Милчены придвинулись поближе друг к другу, пытаясь найти любовь и защиту друг у друга.

— Больше мы ничего не должны говорить, — промолвил наконец Сенн. — Передайте Стэну, что мы ждем его помощи. Спросите его, можем ли мы на него рассчитывать. Он знает, где нас найти. Мы ничего не предлагаем ему. Но… передайте следующее: он не должен рисковать всем. Мы так считаем, и его друг согласен с нами. Если, помогая нам, Стэн подвергнет риску свое дело, он не должен ничего предпринимать. Он обязан одержать победу.

* * *

Крутой пилот Ханнелора ла Сиотат задумалась — насколько вообще может задуматься человек, выбравший себе профессию, двумя важнейшими составляющими которой является невозможность разговаривать, не размахивая руками, и беспокойство о том, что будут подавать в качестве фирменного блюда в офицерском клубе, — почему она присоединилась к восстанию.

Никто, кроме ее товарищей повстанцев, не знал, что она была пилотом Стэна, когда он заманил в ловушку адмирала Масона и «Калигулу». Но даже если бы ей и были предъявлены обвинения, она вполне могла бы сослаться на то, что опасалась за свою жизнь в случае невыполнения приказа. По правде говоря, Ханнелора ла Сиотат была одним из первых пилотов такшипов «Победы», перешедших на сторону Стэна.

Сама для себя она сформулировала три причины. Первая: Империя для нее представлялась в виде толстозадых старших офицеров, которые не в состоянии понять, каким важным с тактической точки зрения является умение пролететь на максимальной скорости под каждым мостом, находящимся в самом центре любого столичного города, генералов, которые рано или поздно заставили бы ее припарковать свой корабль и начать летать за письменным столом. Вторая причина заключалась в том, что Стэн тоже был пилотом и разговаривал на одном с ней языке. В‑третьих, она получит гораздо больше возможности сражаться и летать, оставаясь с повстанцами, чем на службе у Императора. Ла Сиотат старалась не думать о четвертой причине, которая гласила: А Почему Бы и Нет, потому что это означало бы, что пилоты относятся к типу людей, часто совсем лишенных здравого смысла. В особенности пилоты тактических кораблей.

Она слушала инструктаж Стэна на борту «Аойфа» с определенной долей скептицизма. Стэна это явно позабавило.

— У вас вопрос, лейтенант? Прошу прощения, капитан. Кстати, примите мои поздравления по случаю повышения в звании.

Ла Сиотат пожала плечами. Большее количество звезд на погонах означало всего лишь большее количество кредиток, оставленных в баре офицерского клуба в день зарплаты, поскольку сержанты-пилоты и адмиралы-пилоты все равно летали на одних и тех же кораблях.