Конец лета

Какой результат дала эта идиотская вылазка? Ответ простой: да никакого. Конечно, Вероника нашла избушку – предположительно Сейлора и Роота, но в ней не оказалось никаких следов Билли. Ничто не подтверждало его смерть, ничто не указывало, что он остался жив, а именно на это Вероника в глубине души надеялась. И даже если дементные мозги Сейлора оказались в состоянии произвести несколько внятных фраз, его бормотанию едва ли стоило верить. Summa summarum[7], Вероника никак не приблизилась к ответу ни на один вопрос из тех, что не давали ей покоя. Личность Исака тоже продолжала оставаться загадкой.

Вероника выбирала мелкие камешки из подошв кроссовок и сердито бросала их в ежевичник, росший у сарая. Эти камешки набились в штреке. Маленькие, черные, они крошились в пальцах. Шлак, каменный уголь плохого качества – такие раньше размалывали в гравий для спортплощадок и гаревых дорожек чуть не по всему Сконе или просто сваливали где-нибудь кучами. Вероника отшвырнула еще один камешек. В ежевичнике что-то металлически звякнуло.

Вероника удивленно глянула в сторону окошка, надела мокрые кроссовки, вышла и бросила в густой кустарник очередной камешек. Снова что-то звякнуло, на этот раз громче. Там что-то было – что-то, что скрывал колючий куст. Вероника вернулась в сарай, натянула штаны и свитер, еще не вполне просохшие, но хотя бы теплые, и полезла в ежевичник.

Она двигалась осторожно, и все же несколько колючек немедленно впились ей в ноги. Другие ветки расцарапали ей руки, и Вероника взвыла от боли.

Она успела принять в себя множество жал, прежде чем одна ее нога обо что-то крепко ударилась. Сразу стало ясно, что это какой-то крупный предмет, покрытый грязной камуфляжной сеткой.

Вероника разорвала сеть, чувствуя, как нарастает возбуждение. На бетонном основании стоял железный кессон, чуть побольше стиральной машины. На верхней планке виднелись большая ручка и две железные петли. Кессон наверняка раньше использовали для хранения динамита; он был достаточно большим, чтобы вместить взрослого человека в полусогнутом положении. Маленький ребенок уместился бы в нем наверняка.

От кузнечного молота, колотившего в груди, стало почти больно; прежде чем взяться за крышку, Вероника заставила себя пару секунд постоять, упершись руками в колени, чтобы подавить тошноту. Стоя так, она заметила на земле рядом с бетонным основанием обломки большого замка, который явно висел когда-то в петлях на крышке. Вероника подняла железки. Скоба замка была косо срезана – скорее всего, болторезными кусачками. Косой срез, как и весь замок, основательно заржавел. Замок наверняка пролежал тут много лет.

Вероника выпрямилась, глубоко вдохнула и попыталась поднять крышку. Тяжелая, сантиметров в десять толщиной, она со второй попытки подалась и повернулась на сухо скрипнувших петлях.

Кессон оказался почти пустым, и Вероника выдохнула. Внутри он был обшит досками. Вдоль одной стенки тянулись полка – на ней стоял баллончик с оружейным маслом.

Ясно. Значит, именно здесь Роот и Сейлор хранили свои браконьерские ружья. Винтовки с глушителем, на которые у них не имелось лицензий и которые они не решались держать дома.

На дне кессона что-то поблескивало. Между досок пола застряла латунная гильза. Вероника свесилась над краем, потянулась и выкрутила гильзу, причем ей ненароком удалось еще и вытащить несколько досок.

Под ними открылось пространство. Вероника рассмотрела какой-то темный четырехугольник и еще немного нагнулась. Ноги болтались в воздухе, и в какой-то момент она едва не сверзилась прямо в кессон, носом вперед. Снова обретя равновесие, она отодрала еще несколько досок и потянулась к непонятному предмету. Зеленая жестяная шкатулка, с книжку величиной. Вероника дернула ее к себе и выползла из кессона.

Шкатулка оказалась легкой; повертев ее, Вероника обнаружила, что она незаперта, и открыла крышку. Пусто. Разочарование было столь велико, что сначала Веронике захотелось зашвырнуть находку в ближайшие кусты. Но вдруг она заметила, что к шву на дне шкатулки что-то пристало. Какая-то белая бумажка. Вероника осторожно вытащила ее. Бумажка была сложена треугольным кармашком; пытаясь разорвать его, Вероника поняла: внутри что-то есть. Что-то очень тонкое, светлое, едва видное, что-то, от чего в груди у Вероники мгновенно открылась трещина, в которую хлынула ледяная вода.

Три коротких светлых волоска.

Глава 41

Когда она вернулась на волок, где оставила машину, было уже около семи вечера. Одежда и обувь так и не просохли и воняли шахтовой водой, но Веронику согревала мысль, что она выбралась из расщелины живой, да и само блуждание по лесу заставило кровь быстрее бежать по жилам.

Она держала шкатулку так, чтобы не смазать возможные отпечатки пальцев. Погрузившись в раздумья, Вероника не замечала второй машины, пока не оказалась прямо перед ней. Зеленый пикап с логотипом фермерского хозяйства Аронсона.

Водитель стоял, прислонившись к капоту ее машины. Очки-авиаторы, зеленая бейсболка, темные рабочие штаны. Фланелевая рубаха с закатанными рукавами.