Конец лета

Он помолчал, давая Нилле осознать его слова.

— Томми — человек вспыльчивый. Иногда сделает что-нибудь, а потом сам об этом жалеет, верно?

Грохот прервался. Монсон старался говорить как можно мягче.

— Мы должны найти Билли. Его мама места себе не находит, она заперлась в спальне, ни с кем не разговаривает. Нилла, помоги мне. Представь, что это твой сын. Твой… — Монсон никак не мог вспомнить, как зовут мальчика, так что просто указал на потолок, — …парнишка.

Он замолчал. Нилла стояла неподвижно, упорно глядя на перекошенные дверцы шкафчиков.

— Томми не узнает о нашем разговоре, — тихо сказал Монсон. — Никогда. Честное слово. Помоги мне. Пожалуйста.

Плечи Ниллы медленно опустились. Выдохи звучали почти как всхлипы.

Глава 23

Вероника сидела на лестнице, держа на коленях мотоциклетный шлем Маттиаса. Руки и ноги у нее дрожали. Пока Маттиас с пистолетом в руке ходил по квартире, она часто дышала и была как на иголках.

Через открытую дверь она слышала, как он двигается, методически обыскивая квартиру. Ванная, кухня, гостиная. Все, вплоть до шкафа в дальнем углу спальни.

Ни вскриков, ни шума борьбы, ни грохота выстрелов. Только звук его осторожных шагов. Вероника погладила шлем, подвигала вверх-вниз темное забрало. Когда Маттиас начал ездить на мотоцикле? И что он делает в шестистах километрах от дома, с пистолетом в кармане куртки?

Маттиас выглянул в открытую дверь. Сказал то, что она и ожидала:

— Здесь никого нет.

Вероника встала и на ватных ногах пошла в квартиру. Выглядывая из-за широкой спины брата, шагнула в гостиную.

— Ничего не пропало?

Вероника огляделась. Телевизор на месте, на месте и дешевая аудиосистема, которую она изредка включала. Комод в спальне, кажется, не тронут. Она выдвинула верхний ящик; шкатулки с немногочисленными украшениями стояли в привычном порядке.

Все, кажется, было как надо, однако же Вероника знала, что это не так. Что-то в квартире как будто сдвинулось.

— Ты всегда оставляешь его открытым? — Маттиас указал на узкое окошко в дальней стене спальни.

— Иногда. А что?

— Закрыто не до конца.

Верно. Окно было закрыто, но металлические задвижки на одной створке смотрели вверх, хотя им полагалось покоиться в маленьких вилочках. Маттиас открыл окно и высунулся наружу. Там была пожарная лестница, уходившая вниз, в темный внутренний двор. Маттиас внимательно изучил ступеньки и перешел к исследованию ручек и оконной рамы.

Вероника попыталась припомнить, когда в последний раз открывала окно во двор. Кажется, вчера вечером. Надеялась, что сквозняк принесет прохладу. Она зажмурилась, глубоко вдохнула и попыталась вспомнить, заперла ли потом окно.

— На раме никаких следов взлома. — Маттиас закрыл окно. — И на лестнице ничего. Ты уверена, что слышала шаги? Может, окно постукивало от сквозняка?

Вероника чуть не огрызнулась, что да, она абсолютно уверена — в квартире кто-то был, но сдержалась. Всего несколько минут назад она думала, что ее преследуют чудовища из детских ночных кошмаров. Поэтому спросила только:

— Какого черта ты тут делаешь?

— У меня встреча. А может, ты все-таки просто забыла закрыть окно как следует?

— Может. Что за встреча?

— Мы расследуем дело о наркотиках. Государственная уголовная полиция тоже хочет участвовать, так что меня попросили сесть в седло. Вдруг это как-то связано с их расследованием.

— Именно тебя? — Она сама не знала, почему спросила об этом, но брат немного напрягся.

— Меня и еще одного коллегу. Решение приняли быстро, я не успел тебе позвонить.

Брат повернулся к ней спиной и проверил окно спальни, выходившее на улицу. Потом перешел к окнам в гостиной. Все они были закрыты; к тому же Вероника жила на третьем этаже.

— Я хотел только заехать, спросить — может, ты еще что-то слышала про этого Исака. Или узнала, кто он и что ему надо.

Полицейские интонации вернулись. Или — интонации старшего брата. В общем, Веронике дали понять: воздержись от дальнейших расспросов о моих делах.

— Нет. Он не пришел на последнюю встречу, — сказала она и не соврала. Правда, ее и самой там не было, но Маттиасу это знать не обязательно, как и то, по какой причине она отсутствовала.

Брат сел на подлокотник дивана. Под мотоциклетной курткой Вероника заметила кобуру. Плечи Маттиаса опустились, напряженные челюсти слегка расслабились. Надо же, как он похудел. Выглядит спортивным и подтянутым. Стрижка тоже новая. Веронике понравилась прическа брата, и она постаралась не думать о том, как давно они виделись в последний раз.

— Ты точно уверена, что здесь кто-то был?

Он чуть склонил голову набок, как всегда, когда тревожился за нее. Вероника не видела этого жеста много лет, и у нее внутри потеплело. У Маттиаса и правда был серьезный повод для беспокойства. В последние дни она вела себя неразумно, да что там — чуть ли не как псих. Что было бы, не появись тут брат? Она принялась бы стучать в соседские двери? Звонить в полицию? Рууду?