Читаем Конец мира – это только начало полностью

Американская история - это история идеальной географии успеха. Эта география определяет не только американскую мощь, но и роль Америки в мире.



СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ - САМАЯ МОЩНАЯ РЕЧНАЯ И СУХОПУТНАЯ ДЕРЖАВА В ИСТОРИИ.



В соответствии с технологиями своего времени, все американские колонии были сельскохозяйственными по своей природе. Ни одна из них не была тем, что мы бы назвали житницей в современном понимании. Колонии Новой Англии - Коннектикут, Род-Айленд, Массачусетс и Нью-Гэмпшир - страдали от почв с тонким плодородным слоем, каменистых почв, часто пасмурной погоды и короткого лета, что ограничивало возможности земледелия. Пшеница - твёрдое "нет". Кукуруза - "нет". Основу сельскохозяйственной экономики составляли китобойный промысел, рыболовство, лесное хозяйство и огнестрельное оружие* (Или какой-нибудь мерзкий коричневый ликёр, который тогда умели гнать).



В Джорджии и Каролинах погода была более благоприятной, что расширяло и улучшало возможности ведения сельского хозяйства, но почва была бедной в другом смысле. Основным сырьем для почв Пидмонта являются разложившиеся остатки Аппалачей - глина с высоким содержанием минералов, но не обязательно богатая органическими питательными веществами. Естественным результатом было бродячее сельское хозяйство: фермеры расчищали землю, выращивали на ней урожай в течение нескольких сезонов, пока питательные вещества не истощались, а затем переходили на новый участок. Оставаясь на одном месте, необходимо было вносить удобрения вручную, что является изнурительной работой в любую эпоху. "Нестандартные" модели занятости, такие как кабальный труд и рабство, прижились на Юге из-за необходимости улучшать химический состав почвы, как и все остальное.



Лучшие сельскохозяйственные угодья из Тринадцати первоначальных колоний находились в среднеатлантических колониях Мэриленд, Пенсильвания, Вирджиния, Нью-Йорк и Нью-Джерси. Но мы не говорим об уровне качества Айовы (Средний Запад), Пампасов (Аргентина) или Босе (Франция)* (Называя Нью-Джерси "Штатом садов", мы практически всегда вызываем у окружающих смех). Они считались "хорошими" только из-за отсутствия конкуренции. Помимо того, что в этих колониях было наименее плохое сочетание земли и погоды, в них также располагалась большая часть полезных морских границ колоний: Чесапикский и Делавэрский заливы, Лонг-Айленд Саунд, реки Гудзон и Делавэр. Плотная сеть водных путей способствовала концентрации населения (города), а горожане не занимаются сельским хозяйством.



"Неидеальные" условия для ведения сельского хозяйства в сочетании с географическими толчками в общем направлении урбанизации подтолкнули трудолюбивых колонистов к решительно несельскохозяйственным направлениям, что привело к созданию продуктов с высокой добавленной стоимостью, таких как ремесла и текстиль. ... что привело их к фактическому экономическому конфликту с Британией, которая рассматривала эту конкретную часть имперской экономики как то, над чем должен был доминировать имперский центр* (Эту картину мы будем наблюдать снова и снова, вплоть до прямо сейчас. О том, кому достанется работа с высокой добавленной стоимостью, мы спорим и сегодня. Такие рабочие места обеспечивают не только самые высокие зарплаты, но и самый быстрый технологический и капитальный рост, а также самую большую налоговую базу).

Лоскутный и изменчивый характер сельского хозяйства в колониях требовал серьезного логистического балета. Большая часть местного распределения продовольствия осуществлялась через прибрежные морские перевозки; это был самый дешевый и эффективный способ перемещения товаров между преимущественно прибрежными колониальными населенными пунктами. Когда в 1775 году грянула революция, всё стало гораздо оживленнее, поскольку колониальный владыка американцев контролировал самый мощный в мире военно-морской флот. Многие колониальные американцы голодали в течение шести долгих лет. Возможно, Американская революция в конечном итоге и была успешной, но экономика новой нации была, одним словом, сомнительной.



Экспансия решила почти все проблемы.



Большой Средний Запад сам по себе может похвастаться 200 000 квадратных миль самых плодородных в мире сельскохозяйственных угодий - больше, чем общая площадь Испании. Почвы Среднего Запада - это жирные, глубокие почвы прерий, насыщенные питательными веществами. Средний Запад находится в умеренном поясе. Зима приносит уничтожение насекомых, что позволяет держать под контролем вредителей, сокращая расходы на пестициды, а также заставляет ежегодно восстанавливаться и разлагаться почву, что ограничивает потребности в удобрениях. Полные четыре сезона практически гарантируют большое количество осадков, включая снег зимой, что обычно обеспечивает достаточную влажность почвы и ограничивает необходимость дополнительного полива западными окраинами региона.



Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. АнтиТеррор Сталина
1937. АнтиТеррор Сталина

Авторская аннотация:В книге историка А. Шубина «1937: "Антитеррор" Сталина» подробно анализируется «подковерная» политическая борьба в СССР в 30-е гг., которая вылилась в 1937 г. в широкомасштабный террор. Автор дает свое объяснение «загадки 1937 г.», взвешивает «за» и «против» в дискуссии о существовании антисталинского заговора, предлагает решение проблемы характера сталинского режима и других вопросов, которые вызывают сейчас острые дискуссии в публицистике и науке.Издательская аннотация:«Революция пожирает своих детей» — этот жестокий исторический закон не знает исключений. Поэтому в 1937 году не стоял вопрос «быть или не быть Большому Террору» — решалось лишь, насколько страшным и массовым он будет.Кого считать меньшим злом — Сталина или оппозицию, рвущуюся к власти? Привела бы победа заговорщиков к отказу от политических расправ? Или ценой безжалостной чистки Сталин остановил репрессии еще более масштабные, кровавые и беспощадные? И где граница между Террором и Антитеррором?Расследуя трагедию 1937 года, распутывая заскорузлые узлы прошлого, эта книга дает ответы на самые острые, самые «проклятые» и болезненные вопросы нашей истории.

Александр Владленович Шубин

Политика
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука