Конец мрачности

Мелочь прекратила нас атаковать, и мы, воспользовавшись моментом, смогли наконец-то повернуть головы и оценить следующую волну врагов. «Воины Тления» – монстры сто тридцатого уровня, некогда повергавшие меня в ужас, выглядели бы миленькими карапузами на фоне гигантских, возвышающихся над деревьями исполинов. Едко-зелёные создания не имели чётких форм, смердящая гниющая жижа постоянно текла по их телам. Малая часть жижи стекала на землю и тут же разъедала её, большая же будто бы впитывалась в тварей, чуть-чуть не докатываясь до земной поверхности, а затем вновь выступала на головах и начинала снова течь вниз. Парных ног монстры не имели, зато обладали огромной «мононогой», чем-то напоминающей ногу улитки. Несколько мгновений я судорожно пытался понять, на кого же похожи эти воняющие здоровяки, затем пришло осознание: по форме – на человека в бюджетном костюме призрака, сшитом из простыни едко-зелёного цвета. По консистенции же – на фекалоида из одного древнего фильма.

– Пока с ними… проблем… возникнуть не… должно… – окинув взглядом монстров, с трудом выговорил Бог Знаний.

– Пока? – тут же зацепилась за слово Мара. – Звучит не очень обнадёживающе. Думаешь, что-то может измениться? – Зомби, как и мы все, не сводила глаз с приближающегося к нам десятка тварей. Гниющим передвигающимся грудам истлевших было плевать на деревья и кусты, которые попадались на их пути. Ползущие «мононогие» чудовища, натыкаясь на дерево, просто проходили сквозь него, оставляя после себя иссушенные мёртвые стволы. Глядя на это, я осознал, что моя техника поглощения энергии похожа на техники истлевших. Только вот, в отличие от последних, я могу не только забирать жизнь, но и давать её.

– Всегда… что-то может… измениться… – философски изрёк Глозейск. Уверен, он с радостью бы развил свою мысль, однако невероятная слабость не позволяла Богу Знаний говорить много.

– Вряд ли истлевшие тут одни, без своих мамок, – заметил Норидуэль.

– Сейчас проверим, – отозвался я, крутанув в руках тришулу и направив её лезвия в сторону ближайшего гиганта. Всеми своими порами я впитал немало энергии, сконцентрировал её в середине груди, рядом с сердцем, пропустил через правую руку, через древко, прогнал по трём лезвиям и выстрелил.

Есть такое народное выражение: «накаркал»… Так вот, я не буду утверждать, что Бог Вольности именно накаркал, однако его предположение оказалось абсолютно верным. Матери Истлевших появились в воздухе прямо перед своими порождениями, и три из них встретили выпущенные мной лучи вытянутыми руками.

Энергетические лучи медленно сдвигали зависших в воздухе Матерей Истлевших. Казалось, противницы не смогли обуздать мою мощь… Но вскоре Матери перестали сдавать позиции, а вот лучи, напротив, начали истончаться, пока и вовсе не исчезли. Я готов поклясться, что часть энергии Матери Истлевших поглотили.

– Ну вот, я был прав, – проговорил Норидуэль, крепко сжав древко глефы обеими руками.

– А лучше бы ошибся, – хмыкнула Мара.

Я смотрел на десяток омерзительных исполинов и на двадцать Матерей Истлевших, парящих перед мордами своих детей. Невольно вспомнил наш со Стариком разговор о том, что все волхвы, лояльные древним, погибли из-за того, что после двукратного изменения мира продолжили использовать изменённую (истлевшую) энергию Зуртейна так же, как и раньше. Сильные волхвы стали пищей для Тления. Топливом. Строительным материалом.

А ведь одно время я думал, что Матери Истлевших и есть волхвы прошлого. Но это не так. Они примерно такие же, как эти гигантские склизкие монстры – созданы из других. Разница лишь в том, что монстров создали Матери из истлевших тел зверей. А Матерей создал сам Зуртейн, его истлевшая часть, используя скопившуюся в Землях Тления энергию. И те и другие – порождения. Вот только Матери вроде как разумные. Возможно, им достались обрывки знаний или даже чувств погибших от Тления волхвов.

– Матери Истлевших, – усилив голос энергией, обратился я ко всем двадцати красавицам, надменно глядящим на нас сверху вниз. Забавно, что Зуртейн, создавая разумных предводителей Тления, сделал их всех поголовно обворожительными женщинами в красивых платьях. Причём цвета платьев и их фасон отличались. Как и причёски, а также цвета волос, кожи и глаз дамочек. Выкинув из головы эту бесполезную мысль, я продолжил:

– Прошу вас пропустить нас! Нам незачем сражаться друг с другом.

– Хах. Ты так думаешь, огроид с нутром и лицом человека? – спросила дама с огненно-рыжими локонами, облачённая в красное платье.

– Я в этом уверен, – спокойно ответил я.

– И на чём же зиждется твоя уверенность? – по-птичьи склонив голову набок, она продолжила засыпать меня вопросами.

– На том, что Рюгус стремится уничтожить этот мир, выкачать из него всё и уйти в другой. Тление не сможет существовать без Зуртейна, а значит, сотрудничая с Рюгусом, вы приближаете собственную гибель.