Конец партии: Первая искра (СИ)

И тут я сделала то, чего от себя тем более не ожидала - залепила ему звонкую пощечину. Да такую, что он даже отступил.

- Не смей меня трогать, урод! - рявкнула я, глядя, как Андрей с обалделым видом потирает ушибленную щеку. Голос все-таки сорвался на судорожный полувсхлип, но мне было уже плевать. - Видеть тебя больше не хочу!

И, не дожидаясь, пока он скажет еще что-нибудь, что совсем расстроит и выбесит меня, я распахнула дверь и метнулась в прихожую. Смех Анжелы, беседовавшей о чем-то с гостями, оборвался при одном ее взгляде на меня.

- Ната! - сшибив стоявшую на полу пустую бутылку, она кинулась за мной. - Нат, ты чего?

- Отвали, - бросила я, давясь слезами. Пальто я не стала даже накидывать - просто перебросила его поперек локтя, влезла в ботильоны и вывалилась из квартиры. Анжела - за мной.

- Подожди! Ты что, Нат? Останься!

- Иди ты… - я ловко увернулась от ее попытки схватить меня за локоть и юркнула в подошедший лифт. Последним, что я слышала, прежде чем металлические створки захлопнулись, был истошный крик подруги:

- Наташа! Подожди! Андрей! Мать твою, Андрей!..

Я героически сдерживала порыв разрыдаться, пока ехала в пойманной машине до Думской, и позволила себе сделав это, только завалившись в первый попавшийся бар и навернув одну за другой пару рюмок клюквенной настойки. В субботний вечер в тесном помещении было не протолкнуться, орала музыка и клубился густой дым от множества сигарет, но меня это нисколько не беспокоило - даже наоборот, как показалось мне, укрыло от внешнего мира невидимым щитом. Когда вокруг творится такая хрень, как у меня, ни на кого нельзя положиться и все вокруг оказываются сволочами, единственное, что остается - укрыться так под сенью питейного заведения, затеряться в толпе, погрязнуть в множестве голосов и пить. Последнее - особенно. Я бросила на барную стойку еще одну купюру и махнула бармену, который тут же принялся наливать.

Третья стопка меня немного отогрела, я подняла голову, которую до этого держала опущенной, и повернулась в зал, где дергались под музыку пьяные тела.

Бредовые идеи лезли в голову одна за другой. Может, найти себе парнишу на одну ночь для экстренного лечения сердечных ран? Хотя, зачем это, я никогда не приветствовала случайные связи из банального опасения подхватить какую-нибудь гадость, а теперь мне и вовсе далеко не надо ходить за желающим затащить меня в койку - за стенкой живет… Отринув от себя мысли о спонтанном сексе в туалете, я повернулась к бармену.

- Дайте еще одну порцию.

Судя по его взгляду, у меня начал уже косить взгляд, но мне было плевать. Я решила напиться - значит, я напьюсь.

И тут сидевшая рядом со мной высоченная девица, закончив потягивать мохито, спрыгнула со своего стула и нырнула в зал, уступая место еще одной посетительнице.

Похоже, у меня был вечер неожиданных встреч. Освободившийся стул заняла ни кто иная, как Амалия Григорьевна. Сначала я решила, что обозналась, но наткнулась на пронзительный, безумный взгляд и обреченно поняла, что это вовсе не так. А жаль.

И она меня тоже узнала, удивленно подняла брови и спросила, перекрикивая шум:

- Наташа?! Вы что тут делаете?

Тут же передо мной поставили очередную стопку, и все вопросы отпали сами собой. Женщина посмотрела на настойку, потом на меня и сочувственно покачала головой:

- Что-то случилось?

- Нет! - перед ней я точно не была настроена раскрывать душу. - Все зашибись!

Она отлипла, но ненадолго - заказала себе какой-то кислотного цвета коктейль и вновь принялась доставать меня:

- Почему вы мне не позвонили? Я ждала звонка!

“Потому что тебе лечиться надо”, - чуть не сорвалось с моего пьяного языка.

- Потому что… потому что не было возможности! - выкрутилась я. Амалия чуть прищурилась.

- Его больше нет?

Я решительно покачала головой и опрокинула в себя настойку. Как бы я ни была расстроена и выбита из колеи, во мне не появилось ни малейшего желания сказать этой сумасшедшей хоть слово правды. И я отвернулась, красноречиво махнула бармену на пустую стопку, всем своим видом показывая, что продолжать разговор не намерена, но Амалия все не отставала от меня.

- Вы действительно думаете, что это позволит вам справиться с несовершенством мира?

До меня не сразу дошел смысл ее вопроса. Я невольно вздрогнула. Она что, мысли читает, эта психованная?

- Вы откуда знаете, о чем я думаю? - по пьяни я всегда становилась ужасно прямолинейной. Амалия рассмеялась:

- По вам не скажешь, что у вас праздник. Значит, вас что-то огорчает. Я не спрашиваю, что. В конечном итоге любые огорчения - несовершенство мира. И глупо думать, что алкоголь их исправит.

- У вас есть способы получше? - спросила я хмуро, вертя между пальцами пятисотрублевку. Глаза Амалии загорелись еще пуще, и на секунду мне стало не на шутку страшно. Казалось, у моей собеседницы вот-вот сорвет чердак окончательно.

- Конечно, есть! Может, хотите узнать?

- Ну… - я не была уверена, что хочу это услышать. - Ну, валяйте…

- Нести свет миру, - загадочно произнесла Амалия, потягивая коктейль, - свет, который разгонит мрак. Вы понимаете?